К концу второй бутылки ему явились Надя и Лиза. Они просто молча стояли рядом и грустно на него смотрели. В Лизиных глазах цвета моря плескались самые настоящие слёзы. Надя обнимала её и гладила по голове. Она лишь сказала: «Пожалуйста, остановись». И они исчезли.
На следующее утро Акимов проснулся абсолютно трезвым. Он схватился за голову и лихорадочно начал составлять план действий. Сначала продал трёшку в центре и купил халупу на Братьев Кашириных. Затем раздал долги, а на оставшиеся деньги подлатал чудом сохранившийся после попоек флаер и устроился на семьдесят первый маршрут.
Обычная просьба пассажирки всколыхнула столько воспоминаний и эмоций в душе у Акимова, что он даже пропустил момент прилёта на конечную остановку третьего уровня. Автопилот родимый надёжно его хранил.
Флаер постепенно заполнялся новыми пассажирами, когда Акимов услышал стук в стекло водительской кабины. Медленно обернувшись, он увидел призрак прошлого: бывшего одногруппника Костю Хейфеца. Широко раскрыв глаза и глотая воздух, как рыба на суше, он поднял разделительную завесу.
– Костик, ты как здесь? Я думал, ты в столицах обретаешься.
– Здорово, Акимыч! Сколько лет. Вот уж не надеялся тебя встретить после того, что увидел в «Ёлках» шесть лет назад. С работы я.
– Я это… – замялся Акимов, смущаясь, – тогда прозрел и теперь вот, водитель кобылы. Ты заходи в кабину, сейчас пущу. Расскажешь мне, что здесь делаешь.
Вообще, по правилам сажать посторонних в водительские кабины запрещалось. Но Акимов так обрадовался, что его в кои-то веки назвали Акимычем, а не Иваном Александровичем, что наплевал на предписания начальства. Один разочек можно.
– Чистенько тут у тебя, ничего лишнего. Непривычно даже как-то.
– Так ведь дисциплина же, – улыбнулся Акимов, – иначе штраф или страйк. Три страйка – с вещами на выход. Я приноровился за шесть лет. А ты, Кость, чем занимаешься сейчас?
– О-о, Акимыч, это будет бомба. Не-не-не, да не пугайся ты так! – Хейфец гладил ладонями воздух в успокаивающем жесте. – Я вернулся из Москвы в составе маленькой группы, занимающейся межпространственными порталами. Будем ставить портал в Че!
Акимов от шока чуть не ускорился выше положенного.
– Серьёзно? Как? Ого… Я и не мечтал уже отсюда куда-нибудь выбраться.
И действительно, сейчас перелёты и переезды из Челябинска-Т и обратно стоили целое состояние. А всё из-за новейших поездов, максимально защищённых от радиоактивного фона. Уральская республика просто не успевала поставить требуемое количество транспорта, и Челябинск-Т постепенно превращался в анклав в своей стране. Ненавидимая жителями, да и мэром (чего скрывать), буква «Т» грозила выпасть из названия за ненадобностью. Транспортный узел развязывался на глазах. Но не до конца, потому что с юга ещё можно было туда добраться.
– Да. Ваш, теперь и наш, мэр прописался в Ёбурге, достал абсолютно всех и выбил право присоединения Че к сети «π-портал». Москва, конечно, возбухала, сам понимаешь, там другое государство, но таки дала добро. И вот я здесь, – торжественно произнёс Хейфец. – Я счастлив, что могу хоть как-то помочь родному городу. Ему ведь всю жизнь постоянно достаётся, то метеориты, то ГОКи, выбросы эти…
Акимов запустил автопилот и откорректировал курс флаера. За оплату проезда он не беспокоился: только безналичный расчёт и запрет входа без оплаты. Ему и общаться с пассажирами без надобности, на всё есть встроенный контролёр. Просьба той женщины —очередной привет из прошлого, кажется, бесконечно далёкого и прекрасного.
– О-бал-деть! У меня нет слов… Я в шоке… Удачи вам, ребята. Буду держать за вас кулачки, – впервые за семь лет у Акимова появилась мечта: чтобы портал заработал, а он сам отправился бы куда-нибудь, не важно куда, главное, отправился.
–Спасибо, Вань. Удача нам ой как нужна. И люди. Слушай, а чего бы тебе не пойти к нам работать? База у тебя имеется, даже вон степень научная. Ты ж лучшим на курсе был! Я так рад тебя видеть. Давай контакты, я сброшу условия, и приходи. Мне нужны свои люди.
– Кость, как я могу? – неверяще залепетал Акимов. – Я уж и забыл всё. Ну так, только по флаерам консультировать если… А проектировать…
– Смотри, серьёзных задач сразу тебе никто не даст. Мы присмотримся, ты присмотришься. Авось чего и выйдет. Семь лет пропуска, конечно, не очень. Но я замолвлю словечко перед Высоковским, и вы хоть пообщаетесь. А там видно будет. Ты, главное, резюме отправь и мне скажи!
– Я попробую, Кость. А Высоковский—это кто? Контакты мои вот, на панели.
Там высветились имя, индивидуальный рабочий и личный номера водителя.