Джон сглотнул, смотря на уже мёртвого Джорджа.
– Нам нельзя его тут оставлять.
– Но придётся, Джон. Идём, пока нас не нашли.
Джон закрыл глаза погибшему и пошёл за другом.
* * *
Рождество. Прошло полтора месяца со смерти Джорджа. Герои заселились в мотеле у дороги, в ста километрах от Боу-Сити.
– Чарли, я не могу вас прокармливать целую вечность!
– Ну почему же, мистер Докинз? Я готов всегда тут работать за крышу над головой. Вы же знаете, мой друг находится в глубокой депрессии и нам негде жить.
– Плевать! Слушай, в январе я планирую закрывать мотель и переезжать со всей семьёй на Аляску. Тут стало небезопасно из-за гангстеров. Поэтому, у вас осталось около двух-трёх недель. Что с вами будет в дальнейшем мне наплевать! Ищите работу, снимайте квартиру. Мне пох…
– Я понял, мистер Докинз, я понял.
Тут вошли две девушки. Невысокая блондинка и её длинная рыжая подруга. Они были безумно счастливы, будто только что ограбили банк. Кстати, все газеты и радиостанции трубили о дерзком ограблении Червовой Семёрки, банды, которую считали распавшеюся. Хозяин мотеля, с которым только что общался Чарли, выдал им ключ, и они поднялись наверх и занесли некие сумки. Чарли хотел им помочь, но блондинка его послала на три буквы, ответив, что они справятся сами. Номер девушек располагался напротив номера героев. Когда Чарли вернулся к Джону, он увидел бесчувственное тело друга. Тому было наплевать на всё, он готов хоть сейчас сдаться Оскару и Роберту. Но Лис ему не позволял это сделать. «В чём смысл, Чарли?» – то и дело повторял он. В это время Лис долго раздумывал. Он догадывался, кем являются те девушки и решал, стоит ли с ними знакомиться. Наконец-то решение было принято, и он уже стучал к ним в дверь. Её открыла рыжая высокая девушка и приятно улыбнулась ему.
– Здравствуйте, Я Чарли Фокс и я бы хотел познакомиться с вами.
Глава XIII. Гангстеры тоже умеют дружить и любить
Июльский вечер. Где-то пели птицы, жужжали пчёлы, были слышны лягушки с пруда. На детской площадке играли дети. Среди них была одна рыжая девочка, что не любила все эти девчачьи игрушки и вещи. Точнее, любила, но ей не нравилось это. Она там была не одна такая. Другая необычная девочка заметила её и решила познакомиться.
– Пливет! Я Хелен Беллоу. А тебя как зовут?
– Моё имя Джулия Паркер.
– Клуто! Давай длузить!
– Дружить? Оу, – Джулия оказалась смущена, ей никто прежде не предлагал играть вместе. Боялись, – ты не боишься меня?
– Нет, а чего мне бояться тебя. Ну так что?
– Д-давай.
Так началась их дружба. Через несколько дней они сговорились, и Джулия принесла отцовский револьвер и прибыла на велосипеде, а Хелен большой дырявый грязный мешок и самодельный томми-ган из дерева. Они обменялись оружиями и начали игру.
– Всем луки вверх! Это олгабление! – кричала Хелен, тыкая в других детей оружием.
– Правильно «ограбление», – поправила её Джулия.
– Пофиг! Быстло гоните деньги! И молозеное!
Дети испугались девочек и с плачем покинули песочницу.
– Это было легче, чем я озидала. Эй, Джей, нам нузно соблать все деньги в мешок, пока копы не плибыли! – Хелен улыбнулась, и можно было увидеть, что у неё отсутствовало двое передних молочных зубов.
– Будет сделано, Эйч!
И девочки с радостью стали зачерпывать песок в старый рванный мешок.
– А вот и полиция! – громко, почти крича сказала Джулия, увидев гневных родителей других детей.
– Быстлее уходим! О нет, деньги высыпаются из мешка!
Девочки уже хотели угонять от вымышленной полиции на велосипеде, Джулия была за рулём, еле дотягиваясь до педалей, поэтому ездила на нём стоя, а на сиденье с мешком песка сидела Хелен, но тут раздалось на всё округу знакомое и пугающее: «Джулия Элизабет Паркер!». Это был её отец. Его грозные рыжие усы и клетчатый костюм пугали.
– З-здлавствуйте, мистел Палкел… – начала с улыбкой Хелен.
– Молчи! Научись сначала разговаривать, мерзавка! Не подходи к моей дочери. И что это у тебя? Это… МОЙ РЕВОЛЬВЕР?! Живо отдай! Джулия, а ну иди сюда.
– Да, папа, – покорно сделала это девочка, кое-как сдерживая слёзы от страха. Её отец был пьян и неизвестно, на что он способен. Однажды она услышала от своих старших братьев, что отец убил мать, будучи нетрезвым.
– Что, чёрт побери, ты делаешь с этой маленькой стервой?
– Папа, прошу, не оскорбляй…
Томас перебил дочь истеричным криком:
– НЕ ОСКОРБЛЯТЬ? ЕЁ?! ДА ТАКИЕ КАК ОНА ВООБЩЕ НЕ ИМЕЮТ ПРАВО НАХОДИТЬСЯ РЯДОМ С ТАКИМИ, КАК ТЫ! – дальше он сказал уже спокойным голосом. – Я ещё раз спрашиваю, что вы делали?
– Играли, – почти неслышно произнесла она.