– Билла?
– Да так, один псих, который чуть не убил нас, когда узнал правду.
– Джексон? Банда Червовая Семёрка, которая ограбила банк в Боу-Сити в рождественскую ночь.
– Он. Такой идиот.
– Да не говори. Психопат полный, несущий хрень.
– Желаю ему гореть в аду.
– Я уверен, он туда попадёт.
Они стукнулись бутылками. Хелен не допивая напитка, с криком «Ееехооо!» выкинула бутылку в окно, а после как в ни чём не бывало достала следующую.
– Я заметил, ты странная.
– Я бы сказала ебанутая.
– Почему ты такая?
Она помолчала несколько секунд.
– Не знаю. Потому что я это я. Или я должна быть другой по-твоему?
– Нет, просто разве у тебя нет мотивации? Зачем ты выкинула бутылку в окно?
– Там плавал паук. Я их до смерти боюсь. А почему ты такой? Какая твоя мотивация? Зачем ты грабишь банки и причиняешь вред людям? Денег у тебя и так достаточно.
– Раньше я считал, что должен оставить после себя что-то ценное. Войти в историю. А потом понял: да насрать как меня запомнят потомки. Меня к тому времени уже не будет. Жизнь очень быстрая штука. Большинство из нас умирают просто так. После смерти ты не попадёшь в рай, не переродишься. Ты исчезнешь. Прекратишь существовать. Поэтому я наслаждаюсь жизнью. Важно не что было вчера, и не то, что будет завтра. Важно сегодня. Если бы не тюрьма, то я бы спился или покончил с собой. Грабежи спасают меня от этого. Это мой смысл жизни.
– То есть я правильно понимаю, что ты наслаждаешься жизнью, причиняя беды другим? Ограбления – это ведь плохо.
– Да. Всё именно так. Если ты считаешь, что мне жалко людей, которые погибли из-за меня, или которым я сломал жизнь, то мне насрать на них. Я слишком эгоистичен для этого дерьма. В том мире, где я родился эгоизм это неплохо: ты не тратишь себя на других и у тебя нет ментальных проблем. Люди не заслуживают любви и поддержки от тебя, вот что я понял за свою жизнь. В идеале бы уничтожить всех нас какой-нибудь заразой. Не знаю, хоть борщевиком. Миру стало бы легче.
– Да уж.
– А чё мы сидим с тобой без дела? Ещё половина ящика, работаем Хелен, работаем! – он захлопал в ладоши.
На первом этаже у камина была Джулия. К ней подсел Чарли с двумя кружками, полными чёрным чаем. Он протянул одну девушке.
– Спасибо.
– А ты не знаешь, где Джон и Хелен.
– Понятия не имею. Пропали куда-то.
Послышался грохот наверху. Что-то тяжелое упало и разбилось.
– Твою мать! Наше пиво!
– Джонни, тащи тряпку.
– Есть, мэм!
Словно слон, Джон спустился с лестницы и узрел Лиса и Джулию у камина.
– Эйч! Иди сюда, кое-что покажу.
– Эйч? Так только я её называю, – удивилась Джулия.
– Да и его уже никто давно не называет Джонни, – поддержал её Чарли.
Тут спустилась Хелен.
– О, наши рыжики сидят у камина. Сладкая парочка.
– Эй, Чарли, ты что, изменяешь мне? Как ты мог! Я думал, у нас с тобой всё серьёзно! – подбежал к другу Джинджер.
– Что? Джон? Вы что, пьяны?
– Хелен, объясни, что происходит.
– Джей, Чарльз, ну вы же оба рыжие!
– Да, у вас совершенно одинакового цвета волосы.
– Что? Нет. У меня более светлые, скорее даже оранжевые, у Джулии более насыщенны. У неё даже, скорее, красные.
– Ой, я же всё-таки грабитель, а не художник.
– Джон, главное, что ты не рак! – ответила ему Бэрроу.
Джон и Хелен громко засмеялись. Рыжики не понимали их.
– Чарли, Джулия, знаете, почему раки не занимаются сексом? А хотя вам этого не понять. Вам ещё расти и расти до нас! – они обнялись с Хелен.
– Мы выше вас, пьяные идиоты, – саркастически ответила Джулия.
Тут на Джона что-то капнуло. Он поднял голову.
– Бля, Эйч, у нас проблема.
– Какая, Джонни.
– Пиво.
– Твою мать, ребят, где тряпка? Нам же хозяева потом пизды дадут.
Так как, всё в доме было из дерева, а ванная находилась прямо над гостиной, пиво протекло через доски.
1929 год. Огромное поместье Паркеров. Томас, владелец поместья, являлся ранней пташкой, поэтому дом просыпался всегда с рассветом. Это не нравилось Джулии, она любила поспать, но в тот день она уже встречала одну гостью. Для постояльцев дома это была новая горчичная, устроившаяся недавно. Томас велел дочери встретить её и объяснить обязанности. Но на самом деле это была Хелен. Некоторые братья её вообще никогда не видели, некоторые запомнили её маленькой девочкой, а некоторые вообще забыли, поэтому никто не распознал Бэрроу. Девушки прошли наверх, к кабинету Томаса, где тот возился с бумагами. Хелен несла ему завтрак.
– Поставь ко мне на стол, – строго приказал он.