— Наверное. В любом случае, у нас необычное знакомство. Он просто врезался в меня, извинился, и заговорил. Такой джентльмен. И я ему по-настоящему интересна. Он расспрашивал меня о друзьях и семье. Так мило.
— Основательный подход, — улыбаюсь я. — И когда вы снова встретитесь?
— Надеюсь, скоро. Он не дал мне свой номер, но сказал, что позвонит.
— Наверняка позвонит. Как он сможет устоять, ты же такая горячая штучка!
Рейчел смеется и почти тут же обрывает смех, когда что-то за моим плечом привлекает ее взгляд.
— Не оглядывайся, Лара.
Я смотрю на нее, и выражение ее лица мне не нравится. Я хочу обернуться, но Рейч хватает меня за плечо и заставляет замереть. Я растерянно хмурюсь. Моя подруга иногда переигрывает.
— Серьезно, — говорит она. — Не смотри. Разозлишься.
— Да о чем ты? — спрашиваю я, выдергивая руку из ее хватки.
— Ноа здесь.
Я снова замираю, сердце стучит так громко, что эхом отдается в ушах. Ноа. Мужчина, которого я не видела три месяца, мужчина, заставивший меня страдать, владевший моим сердцем так много лет. Мужчина, разбивший мне сердце. При мысли о том, что я увижу его снова, кровь стынет в венах. Я не готова. Даже близко.
— Я не знала, что он вернулся в город, — шепчу я, и мой голос дрожит. — Где он? Я не вижу его, Рейч!
— Он здесь, и не один, — говорит она сочувственно.
— Что?
Слово вырывается как вскрик, жалобный, грустный вскрик. Он не один? Он уже нашел себе новую девушку? Это больно, и сильнее, чем я готова признать. Мы расстались далеко не друзьями, да, но он любил меня. По крайней мере, так говорил. Я не разговаривала с ним с того времени, но как так вышло, что он уже оправился от разрыва и движется дальше? Боль разрывает мне грудь. Я беру бокал и делаю длинный глоток, стараясь спрятать чувства от Рейчел, пока она смотрит на Ноа.
Глубоко внутри я знаю ответ на этот вопрос. Бабник. Вот как называли Ноа мои друзья, когда я начала встречаться с ним. Мужчина, которому не стоит доверять. Которого не стоит слушать.
— Хочешь уйти? — спрашивает Рейчел, поворачиваясь ко мне. — Или поговоришь с ним?
Я просто смотрю на нее.
Рейч кладет свою руку поверх моей.
— Прости, просто я подумала, может, вам двоим стоит поговорить теперь, когда страсти улеглись и…
— Зачем? Как это поможет? — шепчу я подавленно.
Взгляд подруги смягчается.
— Потому что я люблю тебя, и тебе больно. Уже прошло несколько месяцев. Может, если ты поговоришь с ним, то сможешь двигаться дальше.
— Он сделал мне больно.
— Я знаю. Но тебе…
— Я просто хочу уйти, хорошо?
Рейчел грустно улыбается, соглашаясь с моим решением.
— Ладно.
Я допиваю свой коктейль и начинаю проталкиваться сквозь толпу к черному выходу. Рейчел спешит за мной.
— Лара?
Я вздрагиваю от звука глубокого низкого голоса.
Боже, как я скучала по его голосу. Почти так же сильно, как и по нему самому. Я сглатываю комок в горле и медленно поворачиваюсь к Ноа. Он стоит позади и пристально на меня смотрит. Я содрогаюсь под его взглядом. Он всегда действовал на меня так. Ноа был как тьма для моего света, как твердость для моей мягкости. Я была не такой, как сейчас, когда мы встретились, но у него всегда получалось контролировать меня. Я была как щенок, послушный одному только его взгляду.
— Ноа, — говорю я, и мой голос дрожит.
Он оглядывает меня сверху вниз и снова сосредотачивается взгляд на лице.
— Давно не виделись.
Три месяца и два дня, если точно. Я не считала специально, конечно же.
Он склоняет голову набок и изучает меня взглядом. Я переступаю с ноги на ногу, мне не по себе. Ноа выглядит сегодня сногсшибательно, но меня это не удивляет. Мой рост — метр пятьдесят, и Ноа на целых тридцать сантиметров выше. Он сложен, как греческая статуя: мышцы, мышцы, мышцы… Его светло-серые, стального оттенка глаза смотрят, кажется, прямо мне в душу. Волосы Ноа длиннее, чем я помню, но эта темно-каштановая копна выглядит сейчас даже еще более непокорной, чем тогда.
— Как дела?
Я, наконец, нахожу в себе силы посмотреть ему в глаза.
— Отлично, просто прекрасно.
Я лгу. И Ноа это знает.
— Ты хорошо выглядишь, Лара.
Мне всегда нравилось, как он произносит мое имя, как оно звучит на его языке. Как его хрипловатый голос делает это имя сексуальным, дает ощущение принадлежности.
Ненавижу это.
— Спасибо, — говорю я почти шепотом.
— Я скучал. Надеялся, мы сможем увидеться, когда я вернусь. Думал, сможем поговорить.
Ноа сказал мне, что влюбился в меня потому, что я была доброй, дерзкой и красивой — редкое сочетание. Он сказал, что я тот тип женщин, из-за которых сердце мужчины плавится в груди, которые пробуждают желание защищать и любить эту женщину до конца своих дней. Тип женщин, которые не боятся постоять за себя и высказывать свое мнение. По крайней мере, я была такой. До тех опор, пока очень быстро не поняла, что такое поведение может причинить боль… и еще хуже. Иногда я скучала по тем временам, по той Ларе.