Это так правильно. Так идеально.
Я сжимаю его плечи, игнорируя боль в теле, сосредоточившись на невероятном удовольствии, пронзающем место между моих ног.
— Ноа, — всхлипываю я ему в шею. — Боже.
— Я и забыл, как хорошо мне с тобой было, — рычит он, входя в меня, его мощное тело удерживает меня почти без усилий.
— Я сейчас...
Я откидываю голову назад, и она ударяется о стену пещеры. Я выкрикиваю его имя, когда оргазм пронзает меня, жестко и быстро. Все мое тело трясется от удовольствия, и толчки Ноа становятся быстрее, пока он не начинает просто вколачиваться в меня. Наверняка ему тяжело удерживать меня. Через несколько толчков Ноа взрывается в оргазме, выдыхая мое имя и прижимаясь лбом к моему. Тонкий слой пота покрывает его кожу, мы оба тяжело дышим.
— Ну, — говорю я хрипло, — если это мой последний раз, то оно того стоило.
Он усмехается и мягко отпускает меня.
— Все хорошо? — спрашиваю я, когда ногами касаюсь земли.
— Лучше, чем хорошо.
— Я имею в виду твою ногу. — Я игриво улыбаюсь.
Ноа проводит рукой по волосам, и я не могу не заметить его бицепсы и то, как они напрягаются при движении. Боже, он совершенен.
— Жутко болит.
Моя улыбка угасает.
— Тогда нам не следовало этого делать...
Он прерывает меня поцелуем, грубым и быстрым.
— Я бы сделал это, будь у меня даже одна чертова нога. Я так скучал по тебе, Лара. Разлука с тобой меня убивала.
Мое сердце колотится в груди.
— Прости. Я тоже по тебе скучала.
Ноа ухмыляется.
— Я не знаю, сколько у нас времени, но думаю, до конца ночи точно. Давай немного поспим. Нам обоим это нужно.
— Сначала дай мне взглянуть на твою ногу. — Я хочу убедиться, что все в порядке.
Он смотрит на меня.
— Что? — настаиваю я. — Я не хочу, чтобы у тебя осталась одна чертова нога.
Ноа находит удобное место и ложится. Я проверяю его ногу. Рана все еще довольно чистая и немного сочится сукровицей. Могло быть и хуже, но он прав. Ноа нужна помощь врача. Он не продержится еще несколько дней.
Я подхожу к водопаду и мочу в воде то, что осталось от его рубашки, возвращаюсь и очищаю рану. Затем нахожу камень и придаю его ноге возвышенное положение, надеясь, что это снимет часть давления, и он сможет немного поспать.
— У меня нет ничего, что помогло бы совсем снять боль, но надеюсь, ты достаточно устал, чтобы немного отдохнуть, даже несмотря на боль.
Ноа слабо улыбается.
— Думаю, я достаточно устал.
Я беру сухую одежду и сворачиваю ее валиком, засовывая ему под голову. Потом ложусь рядом с ним. Он притягивает меня к себе, и я ложусь ему на грудь, обнимая.
Через несколько секунд мы оба засыпаем.
ГЛАВА 21
У Ноа лихорадка.
Отрицать это невозможно. Ноа вскрикивает при каждом движении, он просыпался несколько раз с криками боли, и он постоянно потеет. Он страдает от боли, с которой я не могу справиться. Я ненавижу осознавать, что не могу помочь, неважно, что бы я ни делала. Мы остаемся в этой пещере целый день, и хоть Брайс нас пока и не нашел, нам придется ее покинуть, чтобы найти еду. Мы оба голодны. Ноа не в том состоянии, чтобы отправиться за едой вместе со мной, так что у меня остается только один вариант.
Идти самой.
Мысль о том, чтобы выйти наружу одной, пугает меня, хоть я этого и не показываю. Я пытаюсь оставаться сильной. Я нужна ему сильной. Он был моей опорой, моей силой, но теперь ему нужно немного отдохнуть, а мне нужно принести побольше слив, чтобы мы могли поесть, пока у нас есть возможность. Так что я решаю уйти, когда Ноа заснет в следующий раз. Иначе он никуда меня не пустит. Начнет возражать.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, усаживаясь рядом с ним на колени.
— Получше, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Но ненамного.
— Тебе нужно отдохнуть, Ноа. Если ты этого не сделаешь, мы никогда отсюда не выберемся.
Он смотрит на меня, и мне больно видеть муку в его глазах. Чертовски больно.
— Я знаю, — хрипит он.
— Я намочу тряпку и приложу к ране. Холод может помочь облегчить боль.
Он ничего не говорит, просто закрывает глаза. Я подхожу к водопаду и мочу в воде остатки его рубашку, затем несу их обратно и прижимаю к ране. Ноа вздыхает — от облегчения или боли, я не знаю. Я прикладывала ткань к своей ране, и это помогало. Я понятия не имею, полезно это или нет, но холод, кажется, снимает боль на несколько секунд. Нам обоим наверняка нужно зашить раны, поэтому они и заживают так плохо, но мы мало что можем с этим поделать.