Он продолжает кричать.
Я наклоняюсь ближе, рискуя получить удар головой, прижимаю его голову к себе, касаюсь губами его уха.
— Ноа. Успокойся, — тихо говорю я ему на ухо. — Это я. Лара. Я здесь. Все хорошо. Я здесь с тобой. Теперь ты в безопасности.
Его тело дергается, но он перестает сопротивляться.
— Все кончено, — продолжаю я. — Все в порядке. Все кончено. Мы в безопасности. Я здесь. Я не оставлю тебя. Обещаю тебе, что никогда больше не покину тебя.
Пот стекает по его лицу, но он расслабляется. Двое мужчин медленно отпускают его, и доктор машет им рукой, чтобы они не уходили далеко. Ноа дергается в последний раз, а затем его большие руки обхватывают меня, обнимают, даря ощущение безопасности. Я всхлипываю, уткнувшись лицом в изгиб его шеи. Его начинает трясти. Наконец-то.
Все это время он был столпом силы, таким сильным, таким решительным, и теперь, наконец, отпускает себя.
— Не трогайте их, — приказывает доктор. — Сестра, оставайтесь у двери.
Комната пустеет. Ноа держит меня так крепко, что я едва могу дышать, но я не против. Мы просто лежим там и плачем, я громко, а он молча. Примерно через час его руки, наконец, расслабляются, и он говорит хриплым, полным эмоций голосом:
— Стоит мне закрыть глаза, и я вижу, как ты лежишь там, истекая кровью.
Мое сердце разрывается.
— Я знаю, — шепчу я.
— Эти сны так реалистичны. Мне снится, что я все еще там, что мы все еще в ловушке. И он всегда убивает тебя прямо на моих глазах. Это так чертовски реально, Лара.
— Я знаю, милый.
— А потом я просыпаюсь и понимаю, что все кончено, но мне не становится легче.
— Думаю, нам потребуется некоторое время, чтобы стало легче.
— Я не знаю, что произошло сейчас, но это было так, будто я не мог проснуться. Они просто хотели удержать меня, и чем сильнее они это делали, тем больше я сходил с ума. А потом я услышал твой голос...
Я отстраняюсь и встречаюсь взглядом с его усталыми глазами. Он выглядит ужасно. Сломлено. Наверное, я выгляжу так же.
— Я здесь, Ноа. Я подвела тебя в лесу. Позволила своей слабости победить, но это никогда не повторится. Я никогда не покину тебя. Никогда. Мы пройдем через это вместе.
— Они хотят, чтобы мы вернулись, — выдыхает он.
— Я знаю.
— Я не смогу…
Я киваю.
— Я понимаю.
— Это во всех новостях.
Я вздыхаю и прижимаюсь щекой к его груди.
— Да, Рейчел мне сказала. По-видимому, рассказал кто-то из здешних медсестер.
— Конечно.
— Что мы будем делать, Ноа? Как мы это переживем?
Он обнимает меня своими большими руками и на мгновение замолкает.
— Я не знаю.
— Я тоже.
— Только знаю, что время без тебя было адом. Ты нужна мне, Лара. Я не могу сделать это без тебя.
— Если я нужна тебе, я буду рядом.
— И потом, когда мы выйдем из больницы? — спрашивает он.
Я застываю в его объятиях.
Об этом я не думала. Мы ведь не останемся в этой больнице навсегда. У нас обоих есть жилье и работа — и сама мысль о том, чтобы вернуться домой одной, пугает меня. Что мы будем делать? Неделю назад мы были ничем, теперь мы что-то, но насколько мы что-то? Мы вместе и дальше или...
Я решаю играть честно.
— Я не знаю, как буду жить одна.
Он прерывисто выдыхает.
— Я тоже.
— Так что же нам делать?
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, Лара. Мы живем рядом, можно было бы пока просто навещать друг друга, но я хочу, чтобы ты была со мной, Лара. Я не могу думать о том, что снова останусь без тебя.
— Тогда так и сделаем.
— Я втянул тебя в это, это моя вина, но знай: никто никогда больше не прикоснется к тебе.
— Я знаю, — шепчу я.
— Останешься со мной?
— Навсегда, Ноа.
Он был рядом, когда умерла моя бабушка, а теперь моя очередь быть с ним рядом. И я буду, пока мы оба дышим. Я сделаю все, что смогу, чтобы защищать его так же стойко, как он защищал меня.
Навсегда.
ГЛАВА 30
— Вы можете рассказать нам, что там было?
— Как вы спаслись?
— Как вы выжили?
— Это ты его убила, Лара?
— Что он с вами делал?
Репортеры, вспышки фотоаппаратов, люди повсюду.
Я замираю, ноги словно примерзли к земле, отказываясь двигаться. Ноа тянет меня за руку, другой рукой расталкивая толпу репортеров, ожидающих нас у выхода из больницы.
Прошла неделя. За это время наши раны подлечили, нас миллион раз допросила полиция, и мы с Ноа часто приходили друг к другу в палаты, разговаривая о будущем. Мы решили жить вместе в его квартире. Ни я, ни он даже думать не могли о том, чтобы расстаться снова.