22 февраля на утренней заре опять пришел медведь. Он был убит вахтенным Суссихом. На передней лапе у него была старая рана, из чего мы заключили, что это был тот самый медведь, которого мы преследовали несколько дней тому назад. Длина его была шесть футов, желудок почти пустой, в нем мы нашли только кусочек тюленьей шкуры. Суссих был безгранично счастлив своей удачей. В течение всего дня он пытался вытащить каждого на лед и демонстрировал поведение медведя. «Не будь меня, он всех вас слопал бы», – добавлял он, презрительно посматривая на тех, кто промахнулся во время стрельбы.
, Рано утром к кораблю опять пришел белый медведь. Поскольку, кроме вахтенного офицера и одного матроса, все еще спали, зверя удалось убить «без рассусоливаний».
Восход солнца в конце февраля бывал особенно ясен. Розоватый блеск придавал однообразным снежным равнинам исключительную прелесть. Но уже около полудня ложился морозный белый туман, закрывавший солнце целиком или превращавший его в тускло светящийся шар. 24 февраля при температуре −34° мы были свидетелями своеобразного явления, вызванного рефракцией и туманом у горизонта. Солнце казалось плоским, оно было кирпичного цвета и не давало лучей. В условиях изменяющейся преломляемости световых лучей иногда случается, что солнце или луна по несколько раз всходят и снова исчезают или остаются некоторое время на одной высоте.
Конец февраля напомнил нам о карнавале. Матросы стали рядиться, причем каждый из ряженых рассчитывал получить немного рома. Искусственное веселье масок находилось в резком противоречии с действительным серьезным настроением, вызванным трудностями нашего положения.
, 25 февраля. По католическому обычаю сегодня последний карнавальный день. Команда может отдыхать в этот день … Вечером отметили праздник. Были треска и сельдь, и после этого в носовой части еще большая пьянка. Все спокойно.
Настал март, а с ним должна была проснуться весна. Но здешняя весна не похожа на южную. Вместо радостных теплых красок молодых посевов и лесов нас окружала ослепительно-белая пустыня, вместо ароматов цветов и весеннего воздуха подымались тучи колючих ледяных игл. Мертвым и сонным светом загорались почти ежедневно боковые солнца, видимые сквозь плотный морозный туман. Снег наполнял воздух; мелкой пылью носился он и тормозил испарение льда, подвигавшееся, несмотря на солнце, еле заметным образом. Все же влияние солнечных лучей уже начинало сказываться. Так, 3 марта термометр с зачерненным шариком показал в полдень на 6° больше, чем обычные измерители тепла. 6 марта эта разница равнялась уже 8°, а 8-го – 9°. Этот день был безветренный и ясный, солнце зашло только после 5 ч. Мы с большой радостью наблюдали его все растущее значение в тепловом режиме льда. Еще 3-го числа было замечено, что снег перед носом корабля немного опал, а вывешенный на солнце ради опыта ледяной куб показал во второй половине марта ежедневную убыль, равную 0,01 всего его веса. Менее благоприятно было положение в самом море. Так, опущенный в воду на глубину 10 футов кубик льда за срок с 19 февраля по 5 марта показал увеличение объема на слой в 3/4 дюйма. Средняя температура марта стала несколько выше (−25,5°), чем в феврале. В течение 16 дней она держалась около −30°, но поднималась иногда до −14,4°.
Пурга и облачное небо бывали очень редко. Дневной свет становился с каждым днем интенсивнее. Тени, падающие от ледяных масс, становились все короче и чернее, а люди должны были надевать снеговые очки, если собирались несколько дольше оставаться на воздухе. 10 марта впервые в течение всей ночи не угасала красноватая заря, а в полночь было не темнее, чем в декабрьский полдень. С мачт, стеньг и тросов покатились с грохотом маленькие лавины, и корабль стал терять свое убранство из инея и льда. 22 марта совершенно освободился от снега обращенный к югу нос корабля, вернув себе черный цвет. 29-го, уже в 9 ч 30 мин утра температура на солнце превысила теневую на целых 15°. 30 марта нам удалось впервые непосредственно наблюдать таяние снега на черных карнизах судового корпуса. Перечисление этих событий, как ни незначительны они на первый взгляд, должно показать, с каким вниманием полярный путешественник наблюдает за малейшими явлениями, причина которых – солнце. 19 и 27 марта приветствовали мы первых птиц. Это были маленькие чистики, несколько ранние гонцы еще далекого лета. Они пролетели над кораблем и опустились в поисках пищи на редкие, небольшие лужи во льду. Насколько легко было им найти себе пропитание, можно заключить из того огромного количества рачков, которое находилось в каждой проруби. Роскошное северное сияние еще продолжало освещать темные ночи. Источником света оно, конечно, служить не могло, так как наиболее интенсивная игра лучей длилась очень недолго, но впечатление от его красоты, несмотря на ежедневное повторение, нисколько не ослабевало.