10/22 сентября 1896. Вторник.
Японский гражданский праздник; не учились.
Катихизатор Симеон Оота из Оонума пишет, что иные из тамошних христиан и имена свои забыли, другие выражаются, что у них «синкёо–ясуми» (религиозные каникулы — ни мысли, ни дела по религии). Так–то оставлять новых христиан без катихизатора! Поручены были они катихизатору в Ооцу, но где же ленивому заведывать двумя местами! И были овцы без пастыря. А катихизатор есть, хоть и очень плохой, или юный (как сей Оота), христиане сохраняются, хоть бы Церковь и не возрастала.
Моисей Симотомае, из Саппоро, описывает свое путешествие с о. Николаем Сакураи в селение Хоромуи, недалеко от Саппоро, к тамошним христианам и то, как в ту же ночь, когда они прибыли, четыре медведя напали на селение, причем хозяин их лишился лошади, задранной медведем.
Тит Айзава из Куроиси извещает, что умершего там одного христианина родные, язычники, не дали похоронить по–христиански, а справили буддийские похороны. Что делать!
Из Оогаки от Матфея красноречивое описание наводнения. Он спасся в доме через улицу, на втором этаже, у редактора местной газеты. Вода подходила под второй этаж. Церковное и его личное имущество все подмочено. Послал ему сегодня 10 ен.
11/23 сентября 1896. Среда.
О. Матфей Кагета пишет, что Тит Кано, молодой катихизатор из кончивших курс Семинарии, стяжал в Ханда любовь и уважение за ясность и дельность своей проповеди. Очень приятно; похвала о. Матфея — золото, как редкость. В том же письме он совсем забраковал старейшего из катихизаторов Павла Окамура: «Негоден–де для Хамамацу, куда только что поступил, проповедь его самого низкого качества»; а о Петре Моцидзуки, катихизаторе в Удзуми и Накасу, выражается, что он уж совсем ни к чему не годен. Впрочем, и не неправ.
О. Борис Ямамура пишет о другом кончившем Семинарию катихизаторе Моисее Сираива, но в другом роде, в долги вошел, и о. Борис просит помочь ему. Нельзя. Получает 12 ен, имеет в семье, кроме жены, только что родившегося ребенка; имеет еще отца здесь, в Токио, но этому я помогаю — 2 ены в месяц даю. Как же другие катихизаторы семейные и на 8 ен живут? Помочь ему было бы несправедливостью к другим. Пусть по одежке протягивает ножки. Притом же ленивый и бесплодный катихизатор.
Сегодня приняты, хоть с запозданием, в Катихизаторскую школу один от о. Якова Такая, в Семинарию — один, тринадцатилетний сын бывшего катихизатора Петра Саваде, Михаил, младший брат ныне служащего катихизатором Павла Саваде. Павел привел ныне с родины, из Акита, его и мать, которая будет жить у него в Коодзимаци, где он состоит проповедником.
12/24 сентября 1896. Четверг.
Утром немного помешали переводу гости: две дамы из Владивостока, три мичмана и о. Александр с крейсера «Димитрий Донской», который доставил сюда из Владивостока нашего министра путей сообщения, князя Хилкова, уже уехавшего в Америку по пути в Россию. Хилков осматривал постройку сибирской железной дороги и говорит, что в 1901 году будет готова вся она. Переправка иностранной почты через Сибирь начнется уже с будущего года, об этом почтовые компании условились с Хилковым.
Иеромонах крейсера о. Александр оставался у меня до вечера; он родом из Тверской губернии, из фамилии дворян Казимовых, пробыл десять лет в Валаамском монастыре; по–видимому, очень хороший монах.
Савва Ямазаки усердный и благочестивый катихизатор, но рассеянный, небрежный, неряшливый — каковые черты тоже немало вредят делу: не любят за это Савву нигде; из Иеногава просили убрать его; ныне он в Сиракава и письмом сегодня полученным просит послать в Иеногава книги, и немало, взамен растерянных им; обещает постепенно уплатить за них — как же, жди уплаты! Книги, впрочем, будут посланы.
13/25 сентября 1896. Пятница.
Вчера кончили Послание к Галатам; сегодня приступили к Посланию к Ефесянам и за все утро, с половины восьмого до двенадцати, только восемь стихов перевели, на девятом остановились и, кажется, годы думай — не переведешь; все тексты сличил, все толкования пересмотрел и до сих пор не знаю, к кому «благоволение» относится: к Богу Отцу или Сыну.
Накай, укладывая письменные принадлежности, смеясь заметил: «Так–то трудно Священное Писание для понимания! А чаще всего приходится слышать (от язычников): „киу–син–яку гурай ёмимасита“… и как будто это такая легкая для чтения и понимания вещь, что об ней уж и говорить не стоит».
После полудня был капитан с «Димитрия Донского», говорил, что Корея успокоилась ныне, освободившись от давления Японии, что Король скоро перейдет из Русского Посольства в свой Дворец, выстроенный, однако, насупротив Русского Посольства и огражденный с обеих сторон казармами, в которых будут жить войска, образованные русскими инструкторами; так еще он боится опять попасть в руки японцев!
14/26 сентября 1896. Суббота.
Праздник Воздвижения.
Служба обычная. За литургией были с «Димитрия Донского» о. Александр, ибо на судне сегодня не могла быть служба, и шесть офицеров, только опоздали, в конце пришли; собственно певчих они хотели послушать, что не совсем удалось.
До литургии было крещение двоих, мужа и жены, живущих здесь же, в Канда; за литургией они приобщены.
Между офицерами сегодня был мичман Завойко, высокий и красивый молодой человек, которому всего девятнадцать лет, — внук адмирала Завойко, знаменитого Приамурского края, — пионера–устроителя края; до сих пор он еще жив, недавно справлял семидесятипятилетие своей службы.
15/27 сентября 1896. Воскресенье.
О. Павел Морита просто морит своими письмами! О самом простом и несложном предмете валяет всегда убористым почерком многие листы. Ныне второй раз уже доказывает, что Даниилу Хироока нужно остаться для проповеди в Токусима (где, кстати, у него отец, да еще больной), а не идти в Томиока, куда сам же о. Морита просил на Соборе назначить его. Пусть! Где бы ни был, все равно мало полезный катихизатор; сам больной, жена больная, или рожает, способностей мало, молодости много.
16/28 сентября 1896. Понедельник.
Первая глава Послания к Ефесеям до того неодолима для понятного перевода на японский, что я впал в отчаяние — вся энергия пропала, руки опустились, и я бросил сегодня переводить. Кстати, и корреспонденцию нужно исправить, совсем одолела, встаешь в три часа, отчего еще больше утомляешься и делаешься неспособным к переводу. И собравшиеся письма перечитал; ничего нет путного, только денег со всех сторон просят, да еще один катихизатор ушел со службы — Иоанн Иноуе, довольно способный молодой человек; если справедлива причина, что по болезни жены, то жаль: только что женился, и жена страдает кровотечением; впрочем, может просто мир возлюбил; из Каназава до сих пор путных почти никого.
17/29 сентября 1896. Вторник.
С Формозы христианин, полицейский, пишет, что как прежде христиан презирали, так теперь почитают и уважают их, ибо находят, что на них можно полагаться, язычники же без правил и потому ненадежны. Посланы ему иконки и несколько христианских книжек.
18/30 сентября 1896. Среда.