Сократ Хираяма, школьный учитель в Симооса, за христианскую проповедь своим ученикам лишился большей части их, так что школа перестала питать его с семейством. Церковь пришла к нему на помощь: сделан он был «денкёо–ходзё» и стал получать от Миссии сначала шесть ен, потом восемь: но, находя это недостаточным для себя, поступил на гражданскую службу и отказался от церковного содержания — в мае сего года. Ныне опять просит денежной помощи, — выходит–де на проповедь в соседние деревни, что сопряжено с расходами. Пишет он это о. Феодору Мидзуно, прося похлопотать за него. Я ответил, что дам на расходы четыре ены в месяц. Больше едва ли стоит. Переменчив очень. Мог бы быть и катихизатором, — учился для того в Катихизаторской школе, хотя долго не выдержал учения.
Иоанн Накадзима, певец, приходил просить благословения на брак с учительницей Фотиной Такахаси, сестрой Надежды. Бог благословит! Еще прежде того, вчера Анна Кванно, сегодня секретарь Нумабе, известили меня, что сватовство уже слажено, и просили пособия на брак: я обещал Фотине двадцать ен, ему десять.
[ Пропуск в оригинале]
11/23 октября 1898. Воскресенье/
В служении Литургии участвовал о. архимандрит Амбросий. До Литургии он принес мне пожертвование на Миссию — сто ен, из коих пятьдесят от себя лично, тридцать от своего иеродиакона Николая, двадцать от матери привезенной им девочки. — После завтрака хотели втроем: отцы архимандриты Амбросий и Сергий и о. Андроник — отправиться в Никко, но оказалось, что не подумали наперед о билетах на проезд туда из Гваймусё.
Петр Исикава, редактор «Сейкёо–Симпо», принес для просмотра католический месячный журналец «Тенцидзин», издаваемый протестантом Такахаси Горо. Удивляется Исикава замысловатой католической методе уловления людей. Журнал как будто научный и общеинтересный: никаких наружных признаков, что он католический орган. Но по раскрытии и перелистывании его, особенно же по прочтении самых главных статей, тотчас открывается, что католичество — свет миру и путь к небу… Главная статья, например, в этом номере — «Религия и просвещение»: из нее оказывается, что религия, дающая просвещение (образование, цивилизацию) и есть только одна — католическая: в доказательство сего пересчитывается, сколько она настроила в мире — величественных и изящных храмов: и тут же — рисунки, хоть и плохие, их. «Хоть бы уж выставили какой получше довод в пользу религии, — а сих доводов так много!» — удивляется Исикава. — «И стоит же католикам издание этого журнала! Одному Такахаси Горо — протестанту по имени, но заведомому атеисту, сколько нужно платить! А тут ведь столько рисунков, производство которых недешево». В этом номере на первом плане — Святая Анна Д’Арк на коне, топчущая мертвых воинов; потом вновь построенный в Нагасаки католический храм в прославление японских мучеников, канонизованных Пием IX; потом виды разных знаменитых храмов. Вторая часть журнала состоит из политических и всяких других статей.
Был молодой ученый Анезаки, доцент в Университете по кафедре истории религий; приводил познакомить индийца, приехавшего изучать горное инженерство и ныне состоящего студентом Университета. Анезаки объявил, что верует в Бога, но не может принять догмата Богочеловечества Иисуса Христа. Я ему стал разъяснять, что без веры в Богочеловека вера в Бога — бессмысленна, ибо решительно не может уяснить отношения Бога к человеку и успокоить человека. К сожалению, нашей беседе помешал приезд русских — Кира Алексеевича Алексеева (чиновника Министерства финансов), приехавшего проститься, ибо в среду уезжает в Россию, и Хакодатского консула Михаила Михайловича Устинова с женой. Анезаки уже написал две книги исторических исследований о буддизме и прочем. Один из лучших молодых людей Японии. Как бы хотелось, чтобы он сделался христианином!
В сендайский храм отправлены сегодня две очень большие и прекрасно написанные на холсте иконы: Воскресшего Спасителя и Благовещения, для заполнения пустых мест в иконостасной стене, против клиросов. Таких прекрасных икон еще ни в одной провинциальной Церкви нет. Ирина Ямасита отлично копирует.
12/24 октября 1898. Понедельник.
Так как о. Андроник, по болезни, вернулся в Токио и не будет с оо. Игнатием Мукояма и Павлом Косуги посещать их приходов, — на что уже и дорожные были высланы ему, — то посланы дорожные им, чтобы они одни — каждый посетил все Церкви своего прихода.
О. архимандрит Амбросий попросил видов Собора, богослужебных наших книг и прочего, что все и дано ему. Посетив сегодня, вместе со мною, Женскую школу и Семинарию, он дал на «кваси» ученицам двенадцать ен, ученикам, которых меньше количеством, десять ен. Потом рассказывал он мне, когда мы прогуливались вместе на площадке у Собора, о страшном разврате в Владивостоке, Благовещенске и во всем Приморском и Приамурском крае, да и во всем нашем высшем и среднем обществе. Живой он человек и энергичный, но и пессимист немалый: Особенно интересен его рассказ о приемных родителях привезенной им девочки: Олсуфьев, лет сорока, влюблен в свою двоюродную сестру, придворную даму Императрицы Марии Феодоровны, и ежемесячно тратит сто рублей на телеграммы к ней: в то же время тиранит свою жену (лет тридцати шести), которая, однако, держит его в руках, овладев каким–то очень компрометирующим его документом, о недопущении которого в огласку он ежедневно пристает к ней с требованием клятвы. — Хорош также, по рассказу о. Амбросия, Матюнин, бывший консул в Корее, — совершенно безрелигиозный и беспринципный человек, жена которого — заведомая развратница. Выхлопотал ему консульство в Корее какой–то его приятель, и прочее, и прочее.
13/25 октября 1898. Вторник.
О. архимандрит Амбросий отправился обратно в Владивосток.
Учитель гимнастики Курата Павел приходил принять благословение: на днях крестился в Церкви Коодзимаци, наставленный в учении катихизатором Николаем Гундзи; говорил, что чувствует себя вполне счастливым, и это видно было по его лицу и всем его речам. Это радостное, просветленное состояние духа — обычное явление у всех новых христиан, по принятии крещения; не явное ли это чудо благодати Божией? Не тоже ли, что у нашего Святого князя Владимира: «Теперь–то я увидел Бога истинного». Жаль, что так часто это праздничное состояние души скоро проходит…
14/26 октября 1898. Среда.
О. Сергий Глебов прислал пятьдесят экземпляров русской грамматики на японском языке своего сочинения для Семинарии. Сделаем ее учебником для ребят.
Катихизатор Игнатий Мацумото прислал сделанный им перевод краткого объяснения Божественной Литургии в вопросах и ответах. Редактор Петр Исикава просмотрит перевод и, если хорош язык, книжка будет отпечатана.
Катихизатор Фома Танака просит оттиснуть брошюрой его статью в 352–3 номере «Сейкёо–Симпо» «О смерти». «Брошюры христианские нужны–де». Сделаем и это. Брошюры, действительно, катихизаторы постоянно требуют во все стороны.
О. Петр Кавано жалостно описывает бедность вдовы Алексея Огино, бывшего некогда катихизатором, в Усуки. Умерла у нее старшая дочка; похоронить не на что было: христиане и соседи язычники помогли. Хвалит в письме усердие одного христианина в Усуки, полицейского чиновника, очень старающегося об умножении христиан. — Вдове будет послана маленькая помощь: полицейскому — книга и письмо, чтобы продолжал радеть о Церкви: о. Петру написано, чтобы катихизатор Петр Фудзивара был больше в Усуги для проповеди, чем в Оита. —
15/27 октября 1898. Четверг.
Утром долго ходил по площадке с о. Андроником и уговаривал его не малодушничать. Совсем уж смотрит в Россию: «стуки и звуки какие–то были ему в Оосака в дни, когда отец его умер в России: Святой Димитрий Ростовский отказался ехать в Сибирь на святительство по болезни; стало быть, воля Божия, должно быть, и ему указывает оставить Японию». Доказывал ему из Писания, что он должен остаться здесь: воля Божия указала ему путь сюда, и он здесь на месте: его успели оценить и полюбить в Оосака и окрестных Церквах: вчера я прочел четыре письма (из Оосака, Хиросима, Кодзима и Токусима) с изъявлением сожаления, что он вернулся в Токио по болезни, и желанием, чтобы поскорей вернулся на свое место. — Прекрасный он миссионер, такой, какого еще не было в Японии, но слаб, как женщина, и малонадежен потому для Японии. Дай Бог, чтобы я ошибся в своем мнении!