— А не может оказаться, что этот тип Казадезюс и есть сэр Томас Энсти-Гэтри?
— Только в том случае, если Гэтри путем самовнушения превратился в старого толстяка. Доктору Казадезюсу под шестьдесят, и весит он сотни две фунтов. Однако этот проклятый оздоровительный центр занимает огромную территорию в сельской местности, на которой торчит много больших домов, и в каждом из них можно преспокойно упрятать и Гэтри, и несколько лабораторий.
— О'кэй. Едем в Мексику! — воскликнул Конджер.
— А вы уверены, что вам не хочется немного повременить на тот случай, если мисс Эйбрил передумает, как это частенько случается с женским полом, и вернется к нам?
— Уверен.
Из макушки смеющегося робота вырвался целый каскад искрящихся огней. «Добро пожаловать в Гуаямос! Добро пожаловать в Мексику!» Пестро раскрашенный автомат рассмеялся еще шибче и пустился в пляс вокруг Конджера, который сходил по мрачной лестнице станции телепортирования в Гуаямосе. «Добро пожаловать к нам на фиесту!»
Конджер повернулся к Кэнгуру.
— Я не знал ни о какой фиесте.
Стукнув кулаком по глиняной свинье, которую вертел у него под носом второй робот-искромет, шпиончик сказал:
— Вспомнил наконец. Это пир в честь святого Норберта. Он является святейшим покровителем…
— …вкусовых ощущений, — подхватил Конджер, ступив с лестницы на вымощенную псевдобулыжником мостовую. — Помните, я посетил его усыпальницу?
По обе стороны улицы высились синтетические оливковые деревья на распорках из прозрачной ленты. Множество ярко размалеванных роботов танцевали или просто расхаживали вразвалку по запруженным народом улицам, разбрызгивая фонтаны искр и подкрашенной воды. Оркестры народных инструментов из людей и андроидов маршировали среди толп туристов и местных жителей. Вдали у перекрестка медленно двигался целый поезд разукрашенных цветами низких платформ. В одной из них святой Норберт дегустировал прямо из бочонка вино.
— Слишком мало кумина, — заметил Кэнгуру. Он только что купил тамали на вертеле у робота, в груди которого пылал огонь и вращались вертела. Белокурый шпиончик откусил еще кусочек. — Потом ты переварил сою. Тут надо…
Конджер схватил его за локоть и потащил за собой.
— Где можно взять напрокат лэндкар, чтоб добраться до Олвидадоса?
— За следующим углом, — сказал шпиончик и внезапно замер на месте.
— Пошли, хватит пререкаться с роботами.
— Прошу прощения. Мне показалось, я узнал, кое-кого вон там за этими пляшущими девицами в сомбреро.
Конджер посмотрел, куда указывал Кэнгуру, надеясь увидеть Анжелику.
— Кого?
— Агента ССА, с которым мне приходилось встречаться в Большом Сингапуре, одного подлеца по имени Пронцини. Нет, наверное, это был не он.
— Анжелика, по-видимому, в этом районе не появится, — предположил Конджер. — Верзила Мак с Джерри Тингом тоже.
— Запомните сеньор, лучшие агенты — это те, кого не видно. К тому же патент на посещение этого Ментакса принадлежит нам.
— Однако Анжелика тоже куда-то направилась.
— Вероятно, по ложному следу.
— Возможно. Только она слишком умна, чтоб долго по нему идти.
Кэнгуру протолкался между толстым туристом и андроидом — уличным музыкантом, который тряс мараку.
— Сюда, сеньор. Здесь мы сможем нанять лэндкар.
Конджер на ходу глянул на экран заднего и бокового обзора.
— Хвоста за нами нет.
— Нам очень повезло с этим автомобилем, — сказал Кэнгуру, высовывая правую руку из окна и теребя гирлянды цветов, которыми был украшен лэндкар.
— Он не бросается в глаза.
— Хоть и украшен этими идиотскими цветами, — согласился Кэнгуру. — Такая удача, что мы смогли достать его в самый разгар фиесты. Ведь если б епископу не отдавили коленку…
— Не коленку, палец.
— Но ведь он шел в то время на коленях, что у них называется… Сверните сюда.
Конджер развернул машину, в которой епископ собирался ехать вечером на парад.
В полумиле впереди на дорогу, ведущую в город Олвидадос, с грохотом выехала с поля громадная платформа. Она остановилась в футах ста от их лэндкара и преградила им путь. На боковой доске из больших плиоцветов было выложено:
«Гуайямосская Торговая Палата».
Конджер с ходу нажал на педаль. Раздался визг тормозов, посыпались лепестки цветов и ленты.
— Сзади нас еще одна, — сказал он.
Позади с поля выехала на дорогу и встала поперек ее огромная празднично украшенная платформа с живой картиной, запечатлевшей борьбу пеонов с тиранией.
Конджер, поспешно растираясь лосьоном, сказал:
— Останьтесь здесь и попытайтесь потянуть время.
Через секунду он был невидим. Слегка приоткрыв дверцу лэндкара, он осторожно шагнул на дорогу.
— Вы устроили парад в неподходящем месте, бездельники! — заорал Кэнгуру, занимая место за пультом управления.
Из-под первой платформы выползло двое мужчин в рабочих комбинезонах. Каждый держал наготове револьвер-глушило. Шагая в ногу и плечом к плечу, они приблизились к лэндкару.
Гасли последние краски дня, и на дорогу и волнистые поля вокруг ложились мягкие сумерки.
— Епископу это вовсе не понравится! — орал Кэнгуру. — Он уже освятил этот экипаж. Так что ежели вы, бездельники, к нему прикоснетесь, вы сотворите смертный грех!
Мимо Конджера, не обращая на него ни малейшего внимания, прошли два агента, один из них долговязый китаец.
Конджер приблизился к кабине первой платформы. В ней сидел мужчина и пил из пластиковой бутылки мексиканское пиво. Конджер бесшумно вскочил на подножку и приставил к его жирной шее жучок-глушило. Водитель упал сперва назад, потом вывалился на землю.
Когда Конджер вернулся к лэндкару, из которого Кэнгуру пытались вытащить двое, он услышал, как китаец спросил:
— А где твой дружок?
— Я один, — проговорил Кэнгуру, — если не считать сильной духовной охраны епископа гуайямосского.
— Оглуши-ка его чуток, — предложил второй агент.
На другой платформе Конджер обнаружил лишь маленького лысого толстяка. Он достал из ранца еще одну присоску-глу-шило, и толстяк остался лежать сбоку дороги.
После этого Конджер вернулся к лэндкару.
Китаец уже выволок Кэнгуру на дорогу и теперь держал его за лацкан пиджака цвета какао.
— Буду глушить тебя и снова приводить в чувство до тех пор, пока не заговоришь. Каким образом твоему приятелю удалось от нас удрать?
— Послушай, Бенсон, может, он тот самый агент-невидимка, о котором нас предупреждал Верзила Мак? — высказал предположение его дружок. Прежде чем упасть, он приложил руку к тому месту на шее, куда поставил жучка Конджер.
Китаец завертелся на одном месте, стреляя из глушила.
— Небось это тот самый невидимка!
Конджер пригнул голову, когда падал второй, и приставил жучка к ноге китайца. Как только на земле оказался последний из них, Конджер моментально проявился.
— Они из ССА, да?
— Вы только поглядите, как погано пришиты лацканы этого проклятого костюма, — скулил Кэнгуру — Один из них почти отлетел, а ведь за него только подержались. — Он вздохнул. — Да, этот китаец — партнер того самого парня, которого я видел в Гуайямосе.
— Должно, быть, он тоже вас видел и предупредил своих дружков. Они, вероятно, здесь за тем, чтоб никого не пропускать в Ментакс и к Дреме, — сказал Конджер. — Очевидно, Верзилы Мака в этой части Мексики нет…
— И Мисс Эйбрил тоже, — добавил Кэнгуру.
Конджер кивнул и пошел отогнать с дороги платформу, которая преграждала им путь.
Двадцать стариков сидели по-турецки на пыльной площадке размером в пол-акра, освещенные парящими в воздухе белыми шарами света. Одни были поджарые и мускулистые, другие толстые и обрюзгшие. На краю этой ярко освещенной площадки развалился в наполненном водой кресле массивный толстяк в белом балахоне. Это был цианоид, его скрюченная рука служила ему в настоящий момент микрофоном, которому он обращал свою речь: