— Я иду с тобой.
Он прошел в спальню и выключил там свет. Потом прошел в ванную.
— Одну минутку, — сказал он, — я хочу выпить воды.
Она вышла на лестницу и ждала его, спустившись на две-три ступеньки. Он все не шел. Она вернулась в освещенную комнату.
Он стоял там неподвижно у двери в ванную. Еще прежде чем она подошла к нему, она поняла, что он что-то нашел.
— В чем дело?
— Посмотри, что лежало в ванне. Должно быть, занавеска от душа прикрыла эту бумажку, а когда я открывал кран — я задел за занавеску. И вот это лежало там, на дне ванны.
Это было светло-голубого цвета.
— Чек, — сказала она. — Что это за чек? Дай-ка посмотреть.
Чек на двенадцать с половиной тысяч долларов, на имя Стивенса Грейвза. Подписан Артуром Холмзом. И по диагонали, по всему чеку, крупными буквами:
«Возвращается. На текущем счете средств нет».
Они озадаченно посмотрели друг на друга.
— Каким образом такой чек мог попасть в ванну? — удивилась она.
— Это несущественно. Должно быть, чек лежал в сейфе, а когда я вытаскивал ящик — дыра как раз над ванной, — он мог просто выскользнуть и упасть в ванну, а я этого не заметил. А потом я задернул занавеску и увидел его только сейчас. Но не в этом дело. Неужели ты не понимаешь, что это значит?
— Мне кажется, я понимаю. Ты хочешь сказать, что Холмз и есть тот нервный посетитель, который жевал сигару?
— Я готов держать пари, что это так. Убить человека за двенадцать с половиной тысяч!.. Ого-о!.. Есть люди, которые и за тысячу…
— Так, значит, этот Холмз пришел сюда поздно вечером — повидаться с Грейвзом и расплатиться или попросить его не подавать в суд, пока он не соберет достаточно денег, чтобы расплатиться? И, может быть, потому, что Грейвз не смог найти чек в сейфе, Холмз решил, что он подаст на него в суд? Они начали спорить об этом, и Холмз застрелил его.
— Холмз… — сказала она задумчиво, покусывая палец. — Я слышала это имя или видела его где-то сегодня. Обожди-ка минутку! Разве у него в бумажнике, среди визитных карточек, не было карточки Холмза?
Она встала на колени возле трупа, подняла бумажник и просмотрела две или три карточки. Потом подняла голову.
— Ну вот, я тебе говорила! Холмз — это его маклер. Вот посмотри.
Он подошел к ней, все еще держа чек в руке.
— Смешно. Я не очень много знаю о таких вещах, как чеки, но мне казалось, что клиенты дают чеки своим маклерам, а не наоборот. Да еще чек, по которому нельзя получить деньги.
— Наверно, есть какая-то причина. Может быть, Холмз присвоил себе какие-нибудь акции, которые он пускал в оборот для Грейвза, а потом Грейвз потребовал у него отчета раньше, чем он ожидал, и он попытался оттянуть время тем, что дал ему негодный чек. А когда чек вернулся из банка и Грейвз пригрозил, что он его арестует…
— А на карточке есть адрес?
— Нет, только название фирмы в уголке.
— Ну, все равно. Я его разыщу. — Он подтянул пояс. — Пошли. Ты можешь отправляться на автобусную станцию и ждать меня там.
Она не двигалась с места.
Он спросил:
— Ты ведь согласна, что это Холмз?
— Нет, — к его удивлению, сказала Брикки. — Нет, не согласна. Я все еще считаю, что это дама из ресторана.
Он помахал чеком перед ее лицом.
— Но почему? Ведь мы нашли это.
— По разным причинам. Во-первых, если Холмз действительно убил его, то ради того, чтобы забрать чек. Правильно? Уж если бы он убил человека из-за чека, он бы искал его, пока не нашел, потому что он знал, что чек все равно приведет к нему, когда его найдут.
— А что, если он искал его и не мог найти?
— Ты же нашел? — только и ответила она. — А еще кое-что заставляет меня думать, что последней здесь была женщина. Я знаю, ты будешь смеяться, но… Грейвз был в смокинге, когда его убили.
— Ну, Брикки… — запротестовал он.
— Я так и знала, что ты не примешь это всерьез. Но у меня создалось такое впечатление, не знаю почему, что он не мог без пиджака принимать женщину, даже если эта женщина — шантажистка. Не такой он был человек, мне кажется. Если бы последним здесь был Холмз, мы нашли бы Грейвза либо в жилете, либо просто в рубашке. Так мне кажется, и я не пытаюсь убедить тебя в этом. Просто мне так подсказывает интуиция. И я уверена, что права: последней здесь была женщина.
После небольшой паузы он невесело засмеялся.
— Сначала никаких следов, а теперь слишком много!
— Нам нужно разделиться, времени у нас совсем мало. Один из них — преступник, а один — нет. Мы не можем себе позволить ошибиться. Нам надо с первого же раза угадать. И мы не можем пойти сначала по одному следу, потом — по другому.
— Это сделал Холмз! Больше некому. Все говорит о том, что это он!
— Да, у Холмза достаточно мотивов застрелить Грейвза, — согласилась она. — Вполне достаточно. Но мы даже не знаем точно, был ли он здесь сегодня. Да, женщина… Он получил от нее записку, и в записке сказано, что она придет сюда. И женщина здесь была. Но ведь это не доказывает, что была именно та женщина. Может быть, другая? Человек, по имени Холмз, дал ему чек, который вернулся из банка. И какой-то человек был здесь сегодня ночью, спорил с ним, жевал сигару. Но, может быть, это тоже два совершенно разных человека?
— Теперь у тебя уже получилось четыре человека.
— Нет, все еще два: один для тебя, один для меня. Я пойду за женщиной, а ты — за мужчиной. И без четверти шесть мы должны вернуться сюда.
Свет погас, и мертвое тело исчезло в темноте. Они спустились вниз.
— Увидимся, Куин, — вот и все, что она сказала, когда стояла рядом с ним в темном холле.
Она обождала несколько минут, чтобы не выходить сразу вслед за ним. Когда она вышла, его уже не было видно. Исчез, словно его никогда и не было. Или, вернее, словно она его никогда больше не увидит.
А Нью-Йорк не исчез. Подлый, насмехающийся, гнусный город.
ИЗ БЛОКНОТА ИСКАТЕЛЯ
Многие ни знают, что первая система скорописи была создана очень давно — рабом римского политического деятеля и оратора Цицерона Марком Туллием Тироном. В награду за изобретение Цицерон даровал Тирону свободу и сделал его своим личным секретарем. Благодаря изобретению Тирона до нашего времени дошли многие из речей римского оратора.
Система Тирона была в ходу вплоть до средневековья.
Затем в конце XVI века несколько новых систем стенографии появилось в Англии. Интересно отметить, что все произведения Шекспира печатались со стенографических записей. Поэтому текст шекспировских пьес изобилует столькими вариантами.
Можно ли разгадать причину пожара уже после того, как от здания остались одни стропила? Ведь это бывает важно: найти виновника, устранить возможность возникновения такого несчастного случая в будущем.
Да, есть пожарные-криминалисты, есть даже у них своеобразный музей, где хранятся экспонаты — виновники пожаров.
Вот один из них — электрический утюг. У него многое удалось «выведать»; не только определить виновника, но и спасти честное имя человека, на которого пало подозрение в поджоге.
Несчастье случилось в одном из районов Коми АССР. Вечером в детдоме возник пожар. Очевидцы рассказали, что он начался в сушилке, рядом с прачечной. Прачка утверждала, что она погасила свет, выключила утюг и отдала ключ поварихе, а та, мол, чтобы скрыть хищение, подожгла дом.
Пожарным на месте не удалось установить причину бедствия. Собрав вещественные доказательства, в том числе и утюги, милиция отправила их в Ленинград, на тамошнюю пожарно-испытательную станцию. Расследование поручили вести старшему инженеру К. П. Смирнову.