— Что с тобой? — удивился Самвел. Когтя не ответил. Он никогда не жаловался на отца.
Мухаммед, сидевший на перилах беседки, участливо заглянул Косте в лицо, потом схватил его за волосы и весело потрепал их. Это должно было означать — не вешай носа!
Вдруг на дорожке заскрипел гравий. Отец быстро шел к беседке.
— Костя, можешь идти с Самвелом к Баграту… — Голос его звучал раздраженно. — И больше никогда не смей подслушивать! Понятно?..
Лицо отца было хмурым и усталым, под глазами лежали темные тени. Нелегко, видно, было решать загадку, которую задали ему люди с той стороны границы.
— Понятно! — кивнул Костя, не поднимая глаз на отца.
Отчего это отец никак не поймет, что он, Костя, умеет молчать и никогда его не подведет! Он считает его совсем маленьким и не доверяет. А Косте так хочется ему чем-нибудь помочь.
— Прощайтесь с Мухаммедом, — сказал отец. — Может быть, вы его уже не застанете, когда вернетесь.
Самвел первым подошел к Мухаммеду.
— До свидания, Муха! — сказал он и крепко сжал мальчику руку.
— Будь здоров! Не забывай, — сказал Костя.
Мухаммед понял, что с ним прощаются, удивленно посмотрел на ребят и ответил на их рукопожатия.
Григорий Андреевич ткнул Мухаммеда пальцем в грудь, потом махнул рукой в сторону чужого берега.
— Отправим тебя скоро, — сказал он.
Мухаммед заулыбался, закивал головой.
Потом снова подошел к ребятам и еще раз крепко стиснул их руки.
Пламя, сожрав толстые ветви, начало гаснуть. Самвел встал, исчез в темноте и появился снова с охапкой сухих сучьев кустарника.
И опять ярко вспыхнул костер.
Баграт первым прервал молчание.
— Я слышал, что вы с отцом пережили большую беду… — сказал он Косте. — Скажи мне: что это была за волна, как она затопила целый остров?
— Это была ужасно большая волна — целых тридцать метров высоты! — сказал Костя. — Такая волна бывает, наверное, раз в сто лет.
— «Тридцать метров высоты»! — повторил Баграт и посмотрел на вершины окружавших их гор. — Нет, это не очень большая волна! Тридцать метров — совсем маленький холмик…
Да, деду Баграту, который никогда не видал моря и высоту мерит по горам-великанам, не понять того, что довелось узнать Косте…
Огонь снова медленно угасал. Лицо Баграта едва различалось в темноте. Старик опять отдался своим мыслям. Тяжело дышал во сне Усо. Трудно подняться с теплой шкуры и идти в колючий кустарник за ветками. Глаза совсем слипаются. Огонь становится все ниже и ниже. То один язычок его вздрогнет в последний раз и померкнет, то другой…
— Ты спишь? — тихо спросил Самвел.
— Нет, — отозвался Костя.
— Пойдем за ветками вместе?
Темная фигура Баграта шевельнулась.
— Спите! — сказал он. — Скоро уже рассвет…
Ох, и тепла же овечья шкура, сладко спится на ней мальчикам!
В разрыве туч сверкнула звезда. Одна-единственная на все небо! Но что это? Какая-то тень закрыла собой звезду, бесшумно пронеслась по небу и, как показалось деду Баграту, опустилась где-то невдалеке, за камнями… Совсем близко зашуршал кустарник.
— Проснитесь! — Дед Баграт разбудил ребят. — Проснитесь и смотрите!..
Снова погасла звезда. Теперь Костя и Самвел увидели то, что поразило деда. Что-то темное, плотное, похожее на шар, пронеслось над ними и опустилось за грядой камней, неподалеку от них.
Снова стукнули камни. Ветер донес чей-то тихий шепот.
Неожиданно Усо вскочил на ноги и глухо заурчал.
— Ложись, Усо! — приказал Баграт.
Пес молча опустился на землю.
— Молчи!
Нет, ошибки не было. Среди камней появились люди. Они тихо разговаривали между собой.
— Дедушка Баграт, — прошептал Самвел, — мы пойдем поближе, посмотрим.
— Тише! — Баграт сполз с камня и лег рядом с Самвелом.
Он накрыл мальчиков буркой, чтобы их не было видно. Тихое шипение донеслось со стороны камней, словно из проколотого мяча выходил воздух. Темные шары постепенно уменьшались, как будто уползали под землю.
Предательский порыв ветра раздул в, казалось бы, уже погасшем костре искру. Тоненький язычок пламени вспыхнул и стал торопливо догладывать ветку.
Дед Баграт стукнул по нему шапкой. И снова тьма. Среди камней наступила полная тишина.
Предчувствие надвигающейся беды овладело Костей. Он вспомнил все, о чем говорили офицеры. Не потому ли так нервничал отец? Может, он нарочно отослал их с Самвелом подальше от заставы, чтобы уберечь от опасности или чтобы они ему не мешали?
Нет, надо бежать на заставу.
Надо немедленно сообщить отцу обо всем, что здесь произошло.
Баграт словно понял, о чем думал Костя. Он тихо прошептал:
— Беги на заставу вместе с Самвелом! Он лучше знает дорогу!
Ребята, пригнувшись, побежали вниз, по склону холма.
Вдруг позади остервенело залаял Усо, раздался мужской крик… Нет, это не был голос Баграта… Затем истошный визг собаки. И все смолкло.
Ребята спрятались за камень и замерли. Обоим стало страшно.
— Скорей! Скорей!.. — опомнился Костя.
Он выбежал из-за камней и тут же метнулся назад. На них надвигался человек. Он шел, сгибаясь под тяжестью большого тюка. Ребят он не заметил.
Они подождали, пока он прошел и шаги его замерли вдали. Только тогда они двинулись дальше.
Самвел легко ориентировался в темноте. Все детство он провел среди холмов Араратской долины.
Ветер дул в лицо, но им казалось, что какая-то могучая сила толкает их в спины. Они падали и вновь поднимались, помогая друг другу.
Никогда еще они так не ощущали опасность, как сейчас, никогда так не верили друг в друга, не беспокоились друг за друга. Этот путь по темным холмам мальчики запомнили на всю жизнь…
Костя с размаху полетел на землю и больно ударился коленкой об острый камень. Застонал. Но тут же зажал рот ладонью, весь сотрясаясь от боли.
Самвел нагнулся над ним.
— Костя!.. Костенька, тебе больно?
Костя молчал, терпел… В другое время он бы, наверное, охая и стеная, еле добрался до кровати и свалился на нее кулем. Но теперь он не имел права жаловаться. Он уперся руками в камень и стал подниматься. Ох, как это было трудно, как больно!..
— Давай я тебя понесу, — предложил Самвел, подставляя спину.
— Еще чуть постоим, — сказал Костя. Он осторожно пошевелил ногой. — Сейчас попробую наступить… Больно! Но можно…
— Обопрись на меня.
И они двинулись вперед. Сначала очень медленно; потом боль стала менее острой, словно Костя привык к ней, и они пошли быстрее.
Руины монастыря уже остались позади, как неожиданно из темноты раздался властный голос:
— Стой! Руки вверх!
Костя сразу узнал голос Виктора.
— Это мы! — закричал он. — Мы — Костя и Самвел!
Виктор на коротком поводке держал Факела. Мергелян сжимал в руках автомат. Несколько человек стояли за ними.
— Видели вы сейчас что-нибудь? — быстро спросил Мергелян.
Ребята рассказали все, что знали.
— Значит, правильны твои наблюдения, Прошин, — сказал Мергелян в темноту. — Разобьемся на две группы. Одну поведу я, другую — Серегин. Мы быстро выдвинемся к оврагу и будем ждать их там… Ты, Серегин, с товарищами прикрой Аракс, чтобы они не могли сбежать от нас… Капитан поднял в деревне дружинников. Действуйте!..
Ребята снова остались одни на темной дороге. Они сделали свое дело и теперь могли не торопиться. Мальчики брели медленно, чтобы у Кости меньше болела нога, и строили разные предположения о том, что же все-таки произошло. Вдруг они вздрогнули и остановились. Во мраке Араратской долины загремели выстрелы. Один, другой… Простучала автоматная очередь.
— Бой! — прошептал Костя.
Мальчики заспешили к заставе. Они понимали, что на этот раз все в опасности, беспокоились и волновались за пограничников.
Стрельба вдалеке то почти умолкала, то снова усиливалась.