– Думаете, сможете его спасти? – по губам мужчины скользнула ироничная усмешка.
– Это было бы слишком самонадеянно. Но мы можем хотя бы попытаться понять…
Снова повисла тишина. Было даже слышно, как потрескивает фитиль в лампе.
– Что вы знаете о начале нашего мира? – наконец, медленно проговорил господин Сэдли.
– О начале мира? – Мы с Нейтом растерянно переглянулись. – На занятиях нам рассказывали, что Всеотец сотворил из Хаоса воду, воздух и земную твердь. Но голая земля, плавающая среди океана, показалась ему слишком скучной. И тогда Всевышний стал своими руками лепить из нее горы и равнины, прокладывать русла рек и долины озер. Там, где касались его ладони, разрастались леса и луга. А капли крови, что срывались с израненных острыми камнями пальцев, порождали зверей, птиц и прочих животных. Люди же появились из самых крупных капель, последними коснувшихся земли.
– Да-да-да, – скривился Сэдли. – Красивая история, которую церковники вдалбливают в голову всем и каждому. А что вы думаете о магии?
– О магии? – Мы снова переглянулись. – Согласно Учению, зерна магии забросили в наш мир темные порождения Хаоса, чтобы нарушить заведенный Всевышним порядок и разрушить его творение.
– И это я тоже знаю. Но что о магии думаете вы?
Я задумчиво нахмурилась. Мы вступали на очень скользкую дорожку. Да, мое детство прошло на фоне церковных проповедей о том, что магия – это зло, подлежащее уничтожения. Но вера в милостивого Всеотца быстро сошла на нет, когда я стала понимать чуть больше. Когда увидела, как служанка нашего главного церковника выбирает на рынке лучшее мясо, брезгливо косясь на нищих, сидящих у дороги. Когда узнала, что просьбу директора приюта помочь сиротам теплой одеждой, церковники посоветовали укреплять дух молитвой, а не беспокоиться о теле. Да и темные времена, как все тихонько называли период упадка магии, начались всего каких-то двадцать пять лет назад. Так что еще были живы те, кто видел, что магия служила на благо людям. Это заставляло сомневаться, и не только меня.
Конечно, вести такие разговоры в открытую было все еще опасно. Но господин Сэдли вроде бы не похож на шпиона Церкви, который сдаст нас Святой страже за ересь.
– По неофициальной версии, – осторожно начала я, – магами были не пособники Хаоса, а просто одаренные люди, умеющие управлять энергиями.
– И это так, – одобрительно кивнул головой начальник. – Церковники постарались сделать все, чтобы превратить магов в жутких чудовищ, но люди все еще помнят, что это именно алхимики дали нам металлические сплавы и топливо. Что именно целители успешно сражались с болезнями, которые не победить ни одной молитвой. Что боевики стояли на страже наших границ. Хотя лет через пятьдесят возможно забудут и об этом.
– Если от нас через пятьдесят лет вообще что-то останется, – буркнул Нейт.
Я вздохнула. Загадывать так далеко было страшно.
– Да, – протянул господин Сэдли, невидяще глядя куда-то в стену, – в этом мальчик прав. Пусть власти не хотят это признавать, но люди видят и чувствуют. Вместе с магией из нашего мира уходит жизнь. Не уверен, что первопричиной стали церковники, но убийства магов процесс только ускорили. Гибнут урожаи, появляются странные болезни, техника рассыпается ржой. Видели, что случилось с домом на улице Святителей?
Мы только кивнули.
– Это страшно, – сказал мой начальник тихо. – Страшно наблюдать за тем, как рушится все, что ты знал и к чему привык.
И после этих слов я вдруг посмотрела на желчного и резкого мужчину другими глазами. Если он был магом, а он явно был, то может говорить так не только о засухе и болезнях. Он видел тот самый крах магии. Видел зверства церковников. И живет с этими воспоминаниями уже много лет.
– Что ж, – тряхнул головой господин Сэдли, – я рад, что проповеди не успели промыть вам мозги. И вы не разучились думать. Поэтому расскажу, откуда пришли эти символы.
Я замерла, затаив дыхание.
– Это символы ар-раэна, языка Изначальных. Языка первых заклинаний.
– Кто такие Изначальные? – просил Нэйтон.
– Вряд ли вам кто-то это рассказывал, но раньше, еще до появления идеи Всеотца, люди верили в то, что наш мир был создан сразу десятью богами. Каждый из тех, чьи имена уже забылись, вложил частичку себя в новорожденный мир. А потом они ушли, оставив здесь своих наместников, которых люди назвали Изначальными. Кто-то считал их потомками богов от браков с первыми людьми, кто-то – самими богами во плоти, а кто-то всего лишь смертными, которые раньше всех осознали магию. И пусть Изначальные, как и вера в древний пантеон, давно признаны ересью, они все же существовали. Маги всегда это знали. Изначальные обучали людей магии и наукам, хранили всеобщий порядок, прекращали войны. Их женщин, чья красота и мудрость воспевались в песнях, называли Хранительницами, а храбрейших и благороднейших мужчин – Стражами.