В.Р.: Он боролся с химерой реальности как чего-то независимого от сознания. Вообще, что касается реальности, я думаю, она — при помощи ненавистных мне средств массовой коммуникации, того же Интернета, например, — будет все больше и больше виртуализироваться, и однажды ее вообще не станет. Наступает конец реальности. И поэтому никаких проблем с ней больше и не возникнет.
«З-С»: Будет одно сплошное сознание?
В.Р.: Скорее киберсознание.
«З-С»: За что же вы в таком случае ненавидите средства массовой информации? Не они ли приближают эру киберсознания, не они ли втягивают все в символический универсум?
В.Р.: Ну, не знаю. Да, надо признать, что мобильный телефон, электронная почта — вещи очень удобные, но как некие артефакты нового сознания я их не рассматриваю. Это всего лишь его побочные продукты, инструменты, которыми можно пользоваться — а можно и не пользоваться. Но, например, Живые Журналы я, человек ХХ века, не люблю — они мне кажутся чем-то постыдным. И вообще Интернет, по-моему, очень ненадежная вещь. Я лучше хорошую книжку почитаю, чем стану лазить по Интернету: я люблю читать лежа, карандашом подчеркивать.
«З-С»: Но есть же электронные книги, их можно лежа читать… Или распечатки, на худой конец.
В.Р.: Нет, электронная книга — ни за что! Распечатка — это тоже как-то позорно. Основательности нет. Надо, чтобы были обложка, переплет. Моя жена считает, что книг скоро вообще не будет; а я думаю, что в конце концов, как виниловые пластинки в эру звукозаписи стали редкими и модными, так и книги, когда в них отпадет надобность, станут по-настоящему необходимы.
«З-С»: А почему бы бумажным и прочим книгам не дополнять друг друга? Разве они не могут найти формы кооперации в культурном пространстве?
В.Р.: Что-то я не вижу кооперативных взаимоотношений между книгами и Интернетом. Происходит, скорее, обратное. Люди перестали ходить в библиотеки, вообще — использовать традиционные формы общения с мыслью. Мои аспиранты, например, книг не читают. Я им даю интереснейшие книги, а они их не могут освоить. Привыкли уже с экрана читать! Ну, правда, они все телевизионщики.
«З-С»: То есть вы считаете, что материальные носители мысли решающим образом влияют на ее восприятие и усвоение?
В.Р.: Именно. Не представляю себе Декарта или Витгенштейна в электронном виде. Витгенштейн вообще, я думаю, плевался бы и не пользовался Интернетом.
«З-С»: Это только потому, что он родился еще до него. А если бы он родился сейчас.
В.Р.: Тогда бы он не был Витгенштейном!
Но вообще — я не верю, что XXI век наступил. Не вижу я его. Он пока еще никаких позитивных событий, мне кажется, не дал. Я думаю, мы до сих пор еще в ХХ. Никаких перспектив для себя, в частности, — для мыслящего человека ХХ века — я не вижу. Может быть, я слишком рано родился и поэтому как-то застрял в этом столетии, я его, кстати, очень люблю, несмотря на все его ужасы и кошмары, которые я разделяю и болею за них. Потому-то я и не поместил в «Словарь» никаких войн, никаких катастроф — чтобы не рассматривать их в таком легкомысленном контексте. А с XXI веком мне хреново — ничего не поделаешь.
Беседовала Ольга Балла.
СЛОВА И СМЫСЛЫ
Понт
Владимир Иваницкий
Через иные слова просвечивает вся структура сознания и общества. Далеко не новый арготизм вводит всех в заблуждение. Смысл прозрачен, происхождение ясно (из блатного жаргона), этимология непонятна до сих пор, несмотря на множество версий.
ПОНТЫ — словесные и несловесные приемы, имеющие целью искусственно поднять статус субъекта в чьих-то глазах. ВЗЯТЬ НА ПОНТ — поразить, испугать, внушить зависть. Старо как мир: ПОНТОВАЛСЯ еще кот из популярной сказки. КИДАТЬ ПОНТЫ — «пускать пыль в глаза». ПОНТОВЫЙ — эпитет, выражающий степень пригодности предмета для внушения зависти окружающим.
Давно заметили, что, совершая нерациональные действия (чаще речь идет о транжирстве) с одновременным выражением презрения к тратам, можно произвести впечатление на аудиторию. Хвастовство — один из видов древней поэзии. Причем хорошим тоном у разных народов считалось прибавлять к рассказам о собственной значимости материальные подтверждения: боевые и охотничьи трофеи, драгоценные, редкостные вещи, демонстрацию особых способностей и пр.