— Уходим! — Шуйский быстро подошел ко мне.
— Но…
— Уходим, говорю!
Я позволил ему увести себя, и мы скрылись за ближайшим разрушенным домом. Практически сразу перед нами опустился флайер с роботом водителем.
— Запрыгивай! — коротко приказал Шуйский, и вскоре мы поднялись над Пустырем, чтобы стать свидетелями приземления рядом с сидевшим Голицыном и хлопотавшим вокруг него секундантом нескольких флайеров, из которых высыпало шестеро вооруженных людей, сразу бросившихся к сидевшему наследнику рода Голицыных. Большего я не увидел.
— Это что вообще такое?! — повернулся я к Шуйскому.
— Это, уважаемый Веромир, — улыбнулся тот, — Олег Голицын. Вот если бы не я, то тебя бы сегодня отправили на тот свет. Я не напрашиваюсь на благодарность, просто констатирую факт. А если бы мы не улетели, служба безопасности рода Голицыных (надеюсь, ты разглядел их герб на флайерах), тебя бы скрутила и доставила под светлые очи Главы рода. Кстати, как там банкет прошел? Пообщался с Главами?
— С Трубецким и Голицыным.
— О, вот, значит, как! И?..
— Что «И»?! Сначала попытались меня прощупать. Ты был прав!
— Хм… — Шуйский нахмурился. — И что дальше? Он применил на тебе магию?
— Применил! Но у него не получилось. За это я должен был быть тебе благодарен. кольцо пришлось как нельзя кстати. Спасибо
— Да, ладно, — махнул тот рукой, — мы же друзья. Друзья должны помогать друг другу.
— Хм… — замялся я.
— Ты сомневаешься в том, что я на твоей стороне? — покачал головой Шуйский. — После сегодняшнего? Поверь, Веромир, если и есть у тебя сейчас союзник и друг среди аристократов так это я. Остальные — временные союзники, которые будут готовы тебя использовать в любое время.
— А ты, значит, нет? Использовать не будешь? — Я саркастически посмотрел на собеседника.
— А вот это сейчас обидно было! — нахмурился мой собеседник. — Мне-то какой смысл? Я так, сбоку припёка к Шуйским. Не наследник, просто член рода. Но ты, конечно, имеешь право мне не доверять…
— Я тебе доверяю, — успокоил я его, — Извини, просто не привык ко всему этому..
— Я понимаю тебя, — серьезно ответил Иван. — Признаюсь, у меня и друзей-то никогда толком не было — так, знакомые и приятели. И всем чего-то от меня нужно…
— А что может быть нужно от, как ты говоришь, «с боку припеки»? — удивился я.
— Это я образно выразился… Так мы же к тебе летим?
— Да, на….
— Я же тебе говорил, что знаю, где находится твоя новая квартира. Кстати, мы уже подлетаем. И кольцо оставь у себя. Чувствую оно тебе пригодится.
В общем, через десять минут меня высадили перед моим новым домом и улетели. Шуйский напоследок еще раз выслушал от меня слова благодарности и, хмыкнув, сообщил, что завтра в игре встретимся. Добравшись до дома, я сразу убрал шпагу на место и заглянул на кухню, где увидел взволнованные лица Ефима и Даши.
Не укрылся от меня и включенный ноутбук на столе. Ефим смотрел на меня укоризненно, Даша — скорее, испуганно.
— Что случилось? — поинтересовался я.
Слуги переглянулись, и Даша молча повернула стоивший на столе ноутбук экраном ко мне. Я увидел запустившийся ролик, показывающий… мою дуэль с Голицыным. Причем снято было очень грамотно, с разных ракурсов. И моя победа весьма лихо смотрелась… В том, что это Шуйский постарался, я нисколько не сомневался. Но вот зачем? Зачем давать огласку этой драке? Хм… надо будет поговорить с этим интриганом… Но с чего народ-то напрягся?
— Ну? — Я обвел спокойным взглядом уставившихся на меня Ефима и Дашу. — Что случилось?
— Но как же…вы на дуэли… — растерялся Ефим
— Да какая это дуэль! — махнул я рукой. — Ему еще повезло, что жив остался.
— Господин, как же так? Вы бы хотя бы меня предупредили… — обреченно произнес Ефим. — Нельзя все одному…
Честно говоря, я не понял, что нельзя все одному, и почему это нельзя… И тем более, как он смог бы мне помочь? То, что организовал Шуйский, у него вряд ли получилось бы. Но сил спорить не было.
Пробормотав нечто вроде «в следующий раз обязательно предупрежу», чем, кстати, немного успокоил разнервничавшегося Скопина, я сел за стол и посмотрел на девушку голодным взглядом. Та все поняла и сразу засуетилась. Быстро перекусив, я, пожелав своим молчаливым зрителям, внимательно следившим за моей трапезой, спокойной ночи, отправился спать.