— Доктор, п-просто о-отпустите меня! Вам всё кажется, я настоящая девушка и довольна своим телом! — Прибавил я уверенности своим словам — Мне и так нравится, что я вижу в зеркале, так что мне ничего не нужно! — в этот момент заклинание контроля спало и на полной скорости припустил к единственной здесь двери. Прекрасно знал, что она закрыта, но ведь сейчас здесь как бы не я.
— Не так быстро! — Объявила Элайза, когда я пытался отпереть очевидно запертую насмерть дверь. Самое смешное, что она была даже не заперта а была частью стены. Искусный рисунок с ручкой. Я бы даже посмеялся, но тогда точно поломаю отыгрыш.
— От меня никто и никогда не уходил плоским! Ты можешь бояться изменений сейчас но потом ты их обязательно оценишь! А если нет, то обещаю, что верну, как было! — дала она мне намёк на то, что я должен буду сделать в конце, чтобы окончить этот театр двух актёров. — Так что идём, как ты можешь бояться того, что настолько приятно иметь? Кроме того, я и с твоим дружком поиграюсь. У меня как раз завалялся мастер ключ от своей подруги!
Изображая на лице сложную работу мыслей, я «сдался» «медсестре» на милость. Она искренне этому радовалась и пригласила прилечь на кушетку с подозрительными отверстиями, обрамляющими места, где по идее должны будут лежать руки и ноги.
— Н-не хочу! Это всё выглядит очень подозрительно! Вы всё мне врёте, отпустите меня пожалуйста, доктор! — попытался взмолиться я.
— Всё будет хорошо! В конце ты обязательно меня поблагодаришь. — голой силой она уложила меня на кушетку и, как я и подозревал, на этой очевидной ловушке всё сомкнулось. Теперь я при всём желании не мог сбежать. А после попыталась что-то мне споить. Тут мнение меня и моего персонажа сошлись стопроцентно, даже играть не было нужно. Уж подозрительная жидкость в склянке из рук Элайзы это плохо по определению.
— Ну-ну, всё такая же боевитая «девочка». Но у каждой настоящей волшебницы должен быть запасной план! Неужели ты думаешь, что мне нужно в тебя что-то обязательно вливать? У меня есть и другой способ!
Будто по команде, топ из остатков одежды медсестры разорвался, не выдержав давления роскошной груди девушки. Чёрт, она явно что-то с ней сделала. Прекрасно же знаю что это у неё не орган а оружие для таких как я, но всё равно хочется её поласкать. Она заметила мой взгляд.
— О да, моя грудь — моя гордость! Лишь малый процент существ во всей галактике не захочет полакомиться ею, подобно маленькому дитя. Это и есть сила настоящей женственности! Как же жаль, что я достигла своего предела и дальше не могу её вырастить. Иначе это будет иметь негативные последствия. Поэтому я легко могу сделать так!
Она взяла другую баночку, похожую на ту, что мне однажды дала девушка с горячих источников. И полностью шлёпнула её себе на грудь, начав растирать по ней. При этом эффект был нулевой. Элайза запрыгнула на меня, от чего кушетка немного скрипнула и две белоснежные горы нависли над моей грудью. Её мясистые сосочки как будто целовали мои. Это было по своему приятно, но сейчас меня заботило не это.
— Нет, не надо, я не хочу иметь такую грудь! Плоскость это сила! — кричал я лозунг типичной неодарённой физически девушки из аниме. Элайза на это лишь улыбнулась и, облизнувшись, впечатала свою грудь в мою самым мягким в мире прессом.
Девушка яростно тёрлась собой об меня. И если уж мне это было почему-то приятно, то не представляю, насколько ей. Ведь она должна быть чувствительней по определению. И по усилившемуся дыханию со стороны Элайзы я понял, что был прав. Безграничная мягкость встречалась с моей твёрдостью, борьба двух полнейших противоположностей.
И я проигрывал. Где-то глубоко внутри разгорался настоящий пожар, который грозил спалить меня к чертям, оставив лишь наслаждение. Всё больше и больше волн удовольствия расходилось от груди по телу. В какой-то момент разошедшаяся не на шутку в своём вдавливании крема в меня Элайза примкнула ко мне поцелуем.
Я позволил себе такую вольность как прикусить ей губу в качестве жеста сопротивления. Она, проигнорировав это, продолжила и вскоре я ощутил солоноватый вкус её крови на своём языке, который активно штурмовался её вторженцем. Постепенно нам становилось теснее. Я чувствовал, что моя грудь уже далеко не так, что была в начале. Теперь это было два баскетбольных мяча против апельсинов. Очень быстро растущих апельсинов. Тяжёлых, непривычных, но таких при этом приятных даже своим наличием.