Я не знал, что сказать. "Если я нужен президенту, я соглашусь, - ответил я, - но сначала я должен согласовать это со своей компанией".
"Компания Boeing уже одобрила ваше участие", - сказали мне.
Так получилось, что я помогал расследовать очень печальную главу в американской программе пилотируемых космических полетов. Нас было 14 человек в президентской комиссии по расследованию взрыва "Челленджера", в результате которого погибли шесть астронавтов и школьная учительница из Нью-Гэмпшира, работавшая специалистом по полезной нагрузке.
Председателем совета директоров был Уильям Роджерс, бывший генеральный прокурор и государственный секретарь США, а заместителем председателя - Нил Армстронг, первый человек, побывавший на Луне. После ухода из корпуса астронавтов Армстронг преподавал аэронавтику в Огайо.
Кроме меня, в состав комиссии вошли Дэвид Ачесон, адвокат с аэрокосмическим опытом; Юджин Коверт, возглавлявший факультет аэронавтики и астронавтики Массачусетского технологического института; блестящий физик и лауреат Нобелевской премии Ричард Фейнман; Роберт Хотц, бывший главный редактор журнала Aviation Week & Space Technology; генерал-майор ВВС США Дональд Кутына, военный эксперт по космосу; астронавт Салли Райд, обладательница докторской степени по физике, за плечами которой два полета на шаттле "Челленджер"; бывший вице-президент TWA Роберт Руммель; астрофизик Артур Уокер; исполнительный вице-президент компании Hughes Aircraft Альберт Уокер.Бывший вице-президент TWA Роберт Руммель, астрофизик Артур Уокер, исполнительный вице-президент Hughes Aircraft Альберт Уилон, физик по образованию, и бригадный генерал ВВС США в отставке Чарльз Чак Йегер, ас Второй мировой войны, преодолевший звуковой барьер в 1947 году. Альтон Кил, государственный служащий с докторской степенью по инженерной физике, был нашим администратором.
Наш президентский мандат состоял из двух частей. Первая заключалась в изучении обстоятельств аварии и установлении ее вероятной причины или причин. Вторая - разработать рекомендации по корректирующим или иным действиям на основе наших выводов и определений. Нам дали 120 дней плюс много административной и канцелярской поддержки, чтобы выполнить работу.
Билл Роджерс и Нил Армстронг начали с формирования подкомитетов. Я возглавил подкомитет, которому было поручено изучить проектирование и производство космических шаттлов. Салли Райд занималась смежной областью - летными операциями.
До того как взорваться через 73 секунды после старта из Космического центра Кеннеди, "Челленджер" совершил девять успешных полетов. Поставленный в начале 1980-х годов, он стал третьим шаттлом во флоте НАСА, который начался с "Энтерпрайза" (прототипа, не пригодного для полета в космос) и "Колумбии" и продолжился "Дискавери", "Атлантисом" и "Индевором".
Участие в этом расследовании стало для меня настоящим открытием. Когда мы приступили к работе, для других членов комиссии быстро стало очевидным, что я смотрю на вещи иначе, чем рядовые сотрудники НАСА. Салли Райд и некоторые другие члены комиссии не согласились с моими подходами и многими комментариями.
Предметом спора стала безопасность. В мире коммерческой авиации безопасность имеет первостепенное значение. Производители самолетов и двигателей, государственные регуляторы и мировые авиакомпании всегда работали и продолжают работать над тем, чтобы сделать авиаперевозки настолько безопасными, насколько это вообще возможно.
Компания Boeing всегда придерживалась политики, согласно которой государственные сертификационные требования рассматриваются как минимально допустимые стандарты, а не как цели проектирования. А чтобы еще больше повысить уровень безопасности, Boeing возлагает на каждого инженера ответственность за безопасность его или ее конструкции и предоставляет помощь и руководство, если это необходимо. На мой взгляд, эта неизменная приверженность безопасности всегда ставила Boeing выше конкурентов. Все, кто работал со мной над программой 747, делали самолет настолько пригодным для полетов, насколько это было возможно. Никому и в голову не пришло бы принять решение, которое поставило бы под угрозу безопасность. Если бы они это сделали, то нарушили бы правила нашей компании.
Короче говоря, всю свою профессиональную жизнь я провел в мире, который живет и дышит безопасностью. Поэтому для меня стало шоком, что в НАСА все обстоит иначе. Именно поэтому моя точка зрения так заметно отличалась от точки зрения многих других членов комиссии. Дело не в том, что они не были в равной степени сосредоточены на безопасности, просто им было трудно услышать, насколько все плохо с моей точки зрения.