На самом деле мы катились под углом 50 градусов в каждую сторону. В печатном виде это звучит не так уж тревожно, но если вы были там, это было действительно страшно. На самом деле, казалось, что наша дымовая труба врезается в волны то с одной, то с другой стороны. Я выбросил весь страх из головы и сосредоточился на том, чтобы засечь время, в течение которого корабль совершает три или четыре колебания по крену.
Я проделал это несколько раз и все время получал число, превышающее норму в три раза. Мы вышли за пределы нормы и достигли состояния, которое даже не описано в руководстве.
Корабль действительно испытывал трудности. Мы откатывались далеко в одну сторону, замирали там и вздрагивали, а затем, наконец, начинали возвращаться назад, проходя весь путь, пока другая сторона нашего корабля не вязла и не вздрагивала в бурлящем море.
Укрепляя равновесие, я вышел из лоцманской рубки и доложил о своих выводах командиру Грейвсу, который посоветовался с капитаном. Никто из нас не мог ничего сделать, кроме как держать DE-531 носом прямо в волны и надеяться, что мощность двигателей не упадет. Если бы двигатели отказали, мы бы опрокинулись.
Время тянулось с мучительной медлительностью. Не было никакой надежды работать на этой скользкой палубе, не было никакой возможности удалить толстый лед. С рассветом наше положение стало ужасным и продолжало ухудшаться в течение дня. Очень поздно днем, чудом и ненадежно, нам удалось войти в Бостонскую гавань и добраться до военно-морской верфи. Мы были в безопасности!
Наше прибытие было встречено шоком. Казалось, что к пристани подплыл и причалил айсберг. От надстройки и ниже мы представляли собой массу льда, украшенную шипастыми сосульками, которые тянулись туда, куда их сдувал ветер. Корабль был так сильно затянут льдом, что я даже не смог разглядеть большую орудийную башню на носовой палубе - это был просто бесформенный сгусток.
Почти неделю флотские бригады с паровыми шлангами работали над тем, чтобы убрать весь лед. Когда все было готово, они обнаружили, что распределительные коробки, выключатели и другие электрические устройства DE-531 были непоправимо повреждены морской водой и расширяющимся льдом. Пришлось переделывать всю верхнюю часть судна, и только через месяц мы смогли вернуть судно в строй и начать работу.
───────
Вторая мировая война заставила мое поколение быстро повзрослеть. Из нее я извлек уроки, которые пригодились мне в дальнейшей карьере, особенно во время работы над программой 747. Служба на флоте не только научила меня лидерству, но и укрепила ценность командной работы, умения всегда сохранять спокойствие и работать над проблемой, какой бы она ни была, в меру своих возможностей.
По иронии судьбы, именно ледяной шторм во время нашего испытательного круиза преподал мне самый ценный урок из всех. Вспоминая о нашей полной беспомощности в его жестокой хватке, я поклялся проектировать самолеты, которые - насколько это возможно для человека - будут продолжать предоставлять экипажу возможность выбора и оставаться управляемыми, несмотря на непредвиденные обстоятельства.
По сравнению с этим остаток войны казался почти безмятежным. Действуя из Майами и Ки-Уэста (Флорида) и Норфолка (Вирджиния), мы сопровождали конвои вдоль и поперек Восточного побережья США, чтобы обезопасить их от угрозы со стороны U-boat. Однажды мы помогли провести конвой через пол-Атлантики, после чего были освобождены другими кораблями и повернули домой.
Все это время мы с Нэнси были счастливы, хотя из-за войны медовый месяц получился странным. Она последовала за мной в Бостон, когда мы забирали наш новый корабль. Позже она присоединилась ко мне в Норфолке, когда нас временно направили на военно-морскую базу, а затем мы вернулись в Майами. Несмотря на трудности с жильем, она успешно сопровождала меня по всему Восточному побережью.
Пока мы находились в Норфолке, на восточное побережье надвигался ураган. Предполагалось, что ураган не затронет Чесапикский залив, поэтому флот держал нас на якоре, хотя залив слишком мелок для больших кораблей, чтобы благополучно пережить такие события. Когда метеорологи наконец поняли, что ураган надвигается прямо на нас, мы с запозданием бросились в открытую Атлантику в условиях стремительно ухудшающейся погоды.