Выбрать главу

В этот момент в ним подошла Лао Куай, она вынула из стоявшей перед наставником Чжао курильницы три сожженные палочки и воткнула на их место три новые. Ли Яньшэн сообразил, что вынутые палочки относились к прошлому клиенту, при смене клиента палочки полагалось обновлять. Когда Лао Куай зажгла благовония, Лао Дун встал со своего места, подошел к курильнице, что-то пробормотал, и, расположившись напротив портрета высочайшего наставника, отвесил ему три поклона; после этого он опустился на колени и совершил еще три поклона; потом встал и снова отвесил три поклона; потом уселся на свое место и обратился к Ли Яньшэну:

– Доложи свою полную дату рождения.

Ли Яньшэн доложил ему свою дату и Лао Дун, загибая пальцы, углубился в подсчеты. Закончив с подсчетами, он задумался, уставившись в одну точку. Подумав, снова принялся загибать пальцы, все эти действия он повторил дважды, наконец, хлопнув рукой об стол, изрек:

– Все ясно.

Ли Яньшэн насторожился:

– Что ясно?

– Тебя гложет не печаль, а кое кто внутри тебя.

Ли Яньшэн от испуга вскочил с табурета:

– Внутри меня? Это еще кто?

– Разумеется, кто-то из уже умерших.

Ли Яньшэн снова опешил, оказывается, внутри него поселился мертвец.

– С какой стати? – заикаясь, спросил Ли Яньшэн.

– Да ни с какой, просто прилепился к тебе и все. Так что это не тебя печаль гложет, а того, кто поселился внутри тебя.

Ли Яньшэн потерял дар речи. После долгой паузы он спросил:

– И кто этот человек?

Лао Дун попросил Ли Яньшэна придвинуться к нему поближе, после чего принялся ощупывать его кости. Лао Дун ощупал его руки, ноги, грудь, спину, а также шею и голову.

– Ну как, можешь сказать, кто это? – спросил Ли Яньшэн.

– Глубоко спрятался, не прощупать.

– А можешь хотя бы определить, мужчина это или женщина?

Лао Дун принялся заново ощупывать Ли Яньшэна, после чего вынес вердикт:

– Женщина.

Ли Яньшэн снова испугался:

– Женщина? Это еще кто? Неужто Хуа Эрнян?

– Эти дни она приставала к тебе с просьбами ее развеселить?

– Не было такого, – замотал головой Ли Яньшэн.

– Раз так, то это точно не Хуа Эрнян, кто-то другой.

– А кто именно?

– Не прощупывается.

– А можно узнать каким-то другим способом?

– Можно.

– А каким?

– Через послания.

– Так давай через послания.

Тут в разговор вмешалась Лао Куай:

– Неудобно говорить, но за простое гадание плата одна, а за передачу посланий – другая.

– Это само собой. Я это понимаю, – откликнулся Ли Яньшэн.

Тогда Лао Дун поднялся, снова подошел к курильнице, что-то пробормотал, и, расположившись напротив наставника Чжао, отвесил ему три поклона; после этого он опустился на колени и совершил еще три поклона; потом встал и снова отвесил три поклона; потом уселся на место и углубился в медитацию. Какое-то время спустя он открыл глаза и сказал:

– Послания не передаются.

– Почему?

– Эта женщина плачет, опустив голову, и не говорит, кто она.

– Как же быть? А есть еще какой-то способ узнать?

– Есть, можно устроить прямой эфир. При таком раскладе прятаться ей будет некуда, тогда запросто разглядим ее лицо.

– Тогда давай прямой эфир.

Тут в разговор снова вмешалась Лао Куай:

– Хотела предупредить, что за послания цена одна, а за прямые эфиры – другая.

– Не беспокойтесь, у меня с собой достаточно денег.

Тут Ли Яньшэн заметил, что в отличие от простой передачи посланий, перед устроением прямого эфира Лао Дун решил переодеться. Если до сих пор Лао Дун сидел в обычной домашней одежде, то теперь ему потребовалось монашеское одеяние, как у высочайшего наставника Чжао, и такой же, как у наставника, головной убор. Поэтому Лао Куай принесла ему красный халат и черную даосскую шапочку. Лао Дун встряхнулся и облачился в монашеское одеяние. Потом Лао Куай поднесла ему тазик с чистой водой, Лао Дун ополоснул руки, лицо, подошел к портрету наставника, заново совершил все положенные поклоны; потом он дважды кашлянул, прочистил горло и начал произносить какие-то непонятные для Ли Яньшэна заклинания; прочитав заклинания, он принялся кружиться на месте, трижды в одну сторону и трижды в другую, потом, приняв чудную позу, он мелкими шажочками засеменил по комнате, топ-топ-топ, и вдруг Лао Дун куда-то испарился, перевоплотившись в женщину. Глядя на манерную походку нарезающей круги дамочки, Ли Яньшэн тут же обронил:

– Я узнал, кто это.

– Кто же я? – раздался встречный вопрос Лао Дуна.

– Ты – Интао.