Выбрать главу

Когда-то Интао, как и Ли Яньшэн, состояла в труппе хэнаньской оперы «Ветер и гром». В те времена он играл в «Легенде о Белой змейке» Сюй Сяня, а Интао – Белую змейку, в этом спектакле они исполняли роль супружеской пары; и двигалась Интао именно так: исполняя арию, извивалась всем телом; ни дать ни взять – настоящая змейка; проведя на одной сцене с Интао восемь лет, эту ее походку и выгибания Ли Яньшэн запомнил на всю жизнь; позже Интао вышла за Чэнь Чжанцзе, который играл Фахая; а потом поссорилась с Чэнь Чжанцзе из-за пучка лука и, в порыве злости повесилась. Выходило, что с тех пор, как померла Интао, минуло уже три года. У Ли Яньшэна никак не укладывалось в голове, почему раньше Интао никак не вмешивалась в его жизнь, тем более спустя три года после кончины, а тут вдруг месяц назад взяла и запрыгнула в его тело? Поэтому он спросил:

– Интао, зачем я тебе понадобился?

Лао Дун, он же Интао, ему ответил:

– Хочу, чтобы ты передал кое кому послание.

Закончив этой фразой и посчитав, что дело прояснилось, Лао Дун остановил прямой эфир и замер на месте. Лао Куай помогла ему снять монашеский халат и шапочку. Ли Яньшэн заметил, что Лао Дун сильно вспотел, от него разве что не валил пар. Вытирая лицо полотенцем, он сказал:

– Эти эфиры отбирают много сил, обычно я стараюсь их избегать.

Ли Яньшэн между тем постарался уцепиться за главное:

– Интао сказала, что хочет передать послание, а кому оно предназначено?

Лао Дун, который снова стал сам собой, передал Лао Куай влажное полотенце, уселся в свое деревянное резное кресло и занялся подсчетами на пальцах. Прошло достаточно много времени, прежде чем он изрек:

– Выяснил, это какой-то человек с юга.

– С юга? А откуда конкретно?

Лао Дун снова углубился в расчёты, наконец, сказал:

– Издалека, за тысячу ли[17].

Ли Яньшэн впал в ступор:

– За тысячу ли? У меня за тысячу ли никого знакомых нет.

– Ну, тогда не знаю, по гексаграммам выходит, что так.

И тут Ли Яньшэна словно осенило, ведь к югу на тысячу ли располагался Ухань, а в Ухане жил человек, который имел отношение и к Интао, и к нему, Ли Яньшэну, это был ее муж, Чэнь Чжанцзе. Месяц назад он приглашал Ли Яньшэна в Ухань на свадьбу. Ли Яньшэн тут же поведал об этом Лао Дуну. Тот кивнул:

– Точно он.

– Но я в ближайшее время не собираюсь в Ухань, поэтому не смогу помочь Интао с посланием.

– Ты же говорил, что собираешься в Ухань, она услышала, вот и привязалась к тебе.

Тут Ли Яньшэн вспомнил, что месяц назад и правда говорил о том, что поедет в Ухань. Он хотел съездить на свадьбу к Чэнь Чжанцзе, но ему воспрепятствовала Ху Сяофэн, потому как эта поездка сулила большие траты.

– Месяц назад я и правда говорил, что поеду в Ухань, но как это могла услышать Интао?

– Без ветра не подымятся волны, подумай хорошенько и наверняка поймешь.

И тут Ли Яньшэн вспомнил, что в той самой лавке, где он день-деньской торговал соевым соусом, уксусом и засоленными овощами, на стене висела афиша с рекламой спектакля, который когда-то исполняла их труппа. На рекламе была запечатлена сцена из арии, где они пели: «Что поделать? Что поделать? Как быть? Как быть?». Еще в ту пору, когда Ли Яньшэн, Интао и Чэнь Чжанцзе выступали, эту афишу купила и приклеила на стену Сяо Бай, что торговала сычуаньским перцем, бадьяном и соленым доуфу. Сяо Бай тоже увлекалась оперой. В свой первый день работы в этой лавке Ли Яньшэн увидел афишу, покачал головой и со вздохом сказал: «Так хорошо пел, никогда не думал, что докачусь до того, что стану торговать соевым соусом, уксусом и засоленными овощами». Позже Сяо Бай следом за мужем-военным отправилась в провинцию Ганьсу, а эта афиша так и осталась висеть на стене. Со временем она выцвела, покрылась пылью и даже покосилась на один бок, но никто этого не замечал. Потом Ли Яньшэн вспомнил, как месяц назад получил письмо от Чэнь Чжанцзе с приглашением на свадьбу, которое было отправлено на адрес этой самой лавки. Ли Яньшэн вскрыл конверт, вынул письмо и принялся его читать прямо там же; прочитав письмо, он перекинулся парой фраз с Лао Мэном, что торговал табаком и алкоголем; и теперь Ли Яньшэн переживал, что именно тогда его и подслушала Интао. Кто бы мог подумать, что давным-давно оставленная Сяо Бай афиша превратится в обиталище для тела и души умершей Интао.

– Лао Дун, – подал голос Ли Яньшэн, – а ты бы мог прогнать Интао из моего тела?

– Подойди, надо еще раз прощупать.

Ли Яньшэн придвинулся ближе, Лао Дун снова его ощупал, после чего лишь покачал головой и сказал:

– Не могу.

– Почему?

– Прогнать – не проблема, но через какое-то время она привяжется к тебе снова. На этот раз чересчур упряма, не передашь ее послания, будет приставать снова и снова.

вернуться

17

1 ли составляет 500 м