Тони внезапно встал, что заставило Пита попятиться. И прежде чем Мира успела сообразить, что происходит, шериф накинулся на Тони. Последовал быстрый обмен ударами, в результате которого у Тони из носа хлынула кровь, а под глазом Пита появилась неприятного вида ссадина. Рука Пита застыла в паре дюймов от кобуры.
— Держись от нее подальше, — проорал он. — Держи от нее подальше свои треклятые грязные лапы.
Вокруг собралась небольшая толпа, включая выбежавшего из забегаловки Майка, и Пит внезапно заговорил официальным тоном:
— Не на что тут пялиться, ребята. Просто небольшая личная размолвка.
Злобно покосившись на Миру, он повернулся к Тони, проворчал: «Позже» и зашагал прочь.
— Источник был почти уверен, что это Элдер.
Мира услышала, как тот из двоих, что пониже ростом, прошептал это, сгорбившись над своей тарелкой. В его глазах девушка заметила то же загнанное выражение, что и у некоторых других ветеранов, однако взгляд этого пришельца был злее и напряженней.
Официантка принесла им еще две порции выпивки и чуть задержалась неподалеку, пока двое разглядывали небольшое изображение на наладоннике.
— Дай-ка взглянуть, Фред, — сказал тот, что повыше. — Э, да он выглядит совершенно обычным парнем, правда? Не похож на того, кто станет творить чудовищные преступления.
Фред забрал у приятеля наладонник.
— Не знаю, Чак. Он мог поменять внешность. Может, начал с чистого листа — стал уважаемым гражданином и все такое. Но мне плевать, будь он хоть чертовым святым.
Он доел бургер и вытер губы.
— Ему придется заплатить. Мне плевать, помнит он или нет: в глубине души он остается все тем же убийцей.
Чак кивнул.
— Возможно, но ему не спрятать от нас своих чертовых глаз.
Только тут он заметил Миру и спросил:
— Тебе что-то нужно, крошка?
Мира покачала головой и отошла к другому концу барной стойки, где принялась оттирать след от пивной кружки. Она терла и терла подсохший кружок, в то же время отчаянно пытаясь разобрать сквозь игравшую в баре музыку, о чем еще говорят Касадорес.
Ей хотелось бы знать, что заставляет этих парней охотиться на тех, кого они считают преступниками. Разве суть амнистии не в прощении? В конце концов, как люди могут отвечать за свои поступки, если больше не помнят, что совершили?
— Меня это уже так достало, — произнес Фред. — Я просто хочу забыть.
— Получишь свою терапию, если мы поймаем Элдера. Но не раньше, — подчеркнул Чак.
Он встал, оставив на прилавке небогатые чаевые.
К тому времени когда Майк подошел сменить ее, Мира уже чуть не обмочилась. Кажется, они говорили о каком-то звонке? Но кто мог позвонить им и для чего?
Господь Всемогущий, а что, если они искали Тони? Нет, это невозможно! Тони был славным парнем, добрым, воспитанным, и он очень ей нравился. Он не мог, просто не мог совершить никаких военных преступлений. Он не мог этого сделать.
Независимо от того, виновен Тони или нет, она все равно должна пересказать ему то, что услышала. Она должна спасти его — пускай хотя бы ради себя самой.
— Вот, бери все, — пробормотала она, сунув ему в руки свои жалкие сбережения. — Тут достаточно, чтобы купить билет на самолет. Я отвезу тебя в аэропорт, как только соберешь вещи.
Тони уставился на деньги.
— Я не могу взять это, Мира, и я никуда не уезжаю.
— Но что, если Касадорес пришли за тобой? Ты не можешь просто позволить им схватить тебя.
— Они безжалостны. Если я сбегу, они продолжат поиск, пока не выследят меня снова. Бегство ничего не решит.
— Но как ты можешь быть таким чертовски спокойным? Эти парни практически признали, что пришли за тобой. У них есть винтовки, так что, возможно, они хотят убить тебя. Ради всего святого, что еще тебе нужно знать? Если не хочешь уезжать, попытайся хотя бы как-нибудь защититься.
— Но я не собираюсь скрываться от ответственности за совершенные мной преступления, даже если не могу их вспомнить, — улыбнулся Тони.
Потом на его лице промелькнуло выражение сожаления.
— Даже если ты и сделал что-то плохое, — возразила Мира, — разве амнистия все это не отменяет?
Тони обнял ее за плечи.
— Она, может, и помогла мне забыть о содеянном, но разве это снимает с меня вину? В конце каждого предложения должна быть точка, Мира, — сказал он, возвращая ей деньги. — Оставь это себе. Мне не нужно.
— Но…
— Послушай меня: чтобы ни случилось, тебя это не касается. Я не хочу, чтобы ты пострадала, так что следующие несколько дней держись от меня подальше. Иди!