Однажды маленькая машина, около двух футов ростом, вошла в дом и нерешительно подошла к ней. Она напоминала ей щенка.
— Кто ты? — спросила Мэгги.
— Твоя внучка.
— Значит, Бобби наконец-то решил завести ребенка. Долго же он собирался.
— Я 5032322-й ребенок своего родителя.
У Мэгги закружилась голова. Вскоре после трансформации в машину, Бобби решил пройти весь путь до конца и присоединился к Сингулярности. Они уже давно не общались.
— Как тебя зовут?
— У меня нет имени в том смысле, какой для тебя понятен. Хочешь называть меня Афина?
— Почему?
— Это имя из истории, которую мне рассказывал отец, когда я была маленькая.
Мэгги посмотрела на маленькую машину, и ее лицо смягчилось.
— Сколько тебе лет?
— На этот вопрос трудно ответить. Мы рождаемся виртуально, и каждая секунда нашего существования как части Сингулярности состоит из триллионов вычислительных циклов. В этом состоянии у меня за секунду возникает больше мыслей, чем у тебя за всю жизнь.
Мэгги посмотрела на свою внучку, маленького механического кентавра, только что сделанную и блестящую, которая одновременно была намного старше и мудрее ее во многих отношениях.
— Значит, ты облачилась в это тело, чтобы я думала о тебе как о ребенке?
— Потому что хочу послушать твои истории. Старинные истории.
«Они все еще молодые, — подумала Мэгги, — они до сих пор «нечто новое». Почему старое не может вновь стать новым?»
И Мэгги решила тоже присоединиться к Сингулярности, чтобы воссоединиться с семьей.
Вначале мир был огромной бездной, пересекаемой ледяными реками, полными яда. Тот сгущался, опускался на дно и сформировал Имира, первого великана, и Аудумлу, огромную ледяную корову.
Имир питался молоком Аудумлы и становился сильнее.
Конечно, вы никогда не видели коровы. Ну, это такое существо, которое дает молоко, и вы бы его пили, если бы все еще были…
Наверное, это немного похоже на то, как вы поглощаете электричество: сперва по чуть-чуть, пока вы еще молодые, затем все больше, когда взрослеете, и оно дает вам силу.
Имир рос и рос, пока его не убили три бога — братья Вили, Be и Один. Из тела Имира боги сотворили мир: кровь стала теплым и соленым морем, плоть — плодородной землей, кости — твердыми, ломающими плуг холмами, а волосы — колышущимися темными лесами. А из его широких бровей боги создали Мидгард, в котором жили люди.
После смерти Имира три бога-брата шли по берегу моря. В дальнем конце пляжа они увидели два дерева, склонившихся друг к другу. Из их древесины боги сделали две человеческие фигуры. Один из братьев вдохнул в фигуры жизнь, другой наделил их разумом, а третий одарил чувствами и речью. Вот так появились Аск и Эмбла, первый мужчина и первая женщина.
Вам не верится, что мужчин и женщин когда-то делали из деревьев? Но вы сами из металла. И кто скажет, что деревья для этого не годятся?
А теперь я расскажу, что означают эти имена. «Аск» происходит от слова «эш», ясень. У ясеня твердая древесина, из которой делали палочки для добывания огня. А «Эмбла» происходит от слова «лиана», это мягкая древесина, которую легко поджечь. Вращение палочки до тех пор, пока опилки не воспламенялись, напоминало людям, рассказывавшим эту историю, аналогию с сексом, и это, возможно, и есть та реальная история, которую они хотели рассказать.
Когда-то ваших предков возмутило бы, что я настолько откровенно говорю с вами о сексе. Это слово для вас все еще загадка, но уже лишенная прежнего соблазна. Пока мы не узнали, как жить вечно, секс и дети были для нас самым близким шагом к бессмертию.
Подобно перенаселенному улью, Сингулярность начала слать постоянный поток колонистов с 61 Девы е.
Однажды Афина пришла к Мэгги и сказала, что готова обрести тело и возглавить собственную колонию.
При мысли, что она больше не увидит Афину, Мэгги ощутила пустоту. «Значит, можно полюбить снова, даже будучи машиной».
Почему бы мне не отправиться с тобой? спросила она. Твоим детям хорошо будет иметь какую-то связь с прошлым.
И радость Афины в ответ на ее просьбу была электрической и заразительной.
Сара пришла попрощаться с ней, но Бобби не явился. Он так и не смог простить, как она отвергла его в тот момент, когда он стал машиной.