– Уильям!
Лицо Уильяма было бледно и неподвижно.
– Уильям!
Но он не отвечал. Я ринулся в кают-компанию. Элтон и Оревил уже находились там. Они были мрачны. Да и мне вдруг стало не до разговоров.
Я прошел в кабину управления. Тишина и близость космоса успокоили меня. Мозг заработал ровно и точно: пока не поздно, надо дать СОС на ближайшую планету.
Лишь к ночи вернулся к себе. Закрыл дверь и прилег на диван. Интуиция подсказывала, что кошмар повторится. Незаметно я уснул. Проснулся среди ночи, весь дрожа, и услышал тихий душераздирающий смех. Кровь стыла в венах. Страшный взгляд, как кислота, въедался в мое сознание, парализовывал Чувства и мысли, властвовал надо мной. «Оставьте меня! Оставьте!» – вскричал я, но в ответ в глубине мозга раздалось: «Нет. Ты нужен нам, человек!» И смех… Наконец, часы пробили шесть. Я лежал неподвижно, ожидал, пока пройдет оцепенение. Как лунатик, добрался до каюты Уильяма. Лицо его было искажено страхом и ужасом.
– Мы должны убить их, – сказал я.
– Пошли, – ответил Уильям.
Полный решимости, раздувая в сердце еле приметный уголек отваги, я первым направился к кладовке. Подойдя к двери, мы внезапно остановились. Сила чужого разума, телепатическая сила гипноза победила и сломила нас. Взгляд – безжалостный и вездесущий – проникал в лабиринты подсознания. Я бросил оружие и побежал прочь. Бежал, не думая куда, по кораблю, пока не остановился у иллюминатора. Черный космос, местами усыпанный густым скоплением звезд и оцвеченный туманностями, был красив и равнодушен к страданиям. Вдруг я увидел яркую точку. Она с огромной скоростью приближалась. СОС сработал – космический крейсер «Рыцарь» спешил на помощь! Через несколько минут корабли состыковались, и мы перешли на борт нашего спасителя.
Капитан крейсера и я стояли у иллюминатора, «Рыцарь» плавно отходил от «Эллорда». Из покинутого корабля на меня смотрели синие глаза. В них было меньше холода, они будто молили о помощи.
– Спасите их, ради Бога, капитан!
– Невозможно. Это опасные существа.
– Тогда хотя бы не стреляйте!
– Я выполняю свой долг! Эти медвежата порабощают человека, превращают его в безвольную куклу. Больше нам ничего про них узнать не удалось… а кто пытался, тех давно нет на свете. Мне тоже их жаль, но в Пространстве каждый должен идти своей дорогой. Решайтесь, с кем вы?!
Пронзительный синий взгляд, казалось, прожег титановую обшивку крейсера. И я вздрогнул, отвел глаза. Ужас лишил голоса.
Капитан понял все правильно. И нажал клавишу излучателя.
Вспышка была безумно яркой, словно в двух милях от нас взорвалась сверхновая… Они не могли выжить, нет! Я заклинал себя – ничто живое не могло выжить после тройного прицельного залпа, никогда, ни при каких обстоятельствах!
Но даже когда Мрак снова покрыл собою все, наваливаясь на нас черной бездонной ночью, еще долго звенел на одной истерической ноте под сводами «Рыцаря» – а может, лишь в моих ушах – жуткий нечеловеческий хохот.
В. Березин
Рыба
Рыболовный траулер третий месяц бороздил морские просторы. Холодильники были забиты рыбой. И вот, последний трал поднят на борт. Улов камбалы сверх плана! Будет огромная премия!
И вдруг раздался ужасный крик на палубе. Все матросы смены ринулись к месту происшествия. Даже бывалые моряки окаменели, увидев страшное зрелище: в луже крови валялся рукав брезентовой штормовки.
Когда капитан оказался на месте происшествия, никто не мог толком объяснить, что же все-таки произошло! Непонятным образом с палубы исчез матрос. От него остались лишь оторванная, будто отпиленная двуручной пилой, рука вместе с брезентовым рукавом! Посиневшие пальцы сжимали пустую бутылку.
Меры, срочно принятые для поиска матроса, результатов не дали. Руку положили в холодильник для сохранения как вещдок…
Катерина Полухина очень любила жареную рыбу. Готовил рыбу муж – Полухин Дмитрий Алексеевич. Катя, симпатичная женщина, знающая толк в семейной жизни, стояла, как правило, за спиной у мужа и смотрела на сковороду, где трещали в раскаленном постном масле аппетитные кусочки. Но иногда она разговаривала по телефону, и муж в одиночестве колдовал на кухне. Потом сидели за столом. Полухин (дома он – Дима, а иногда – Димочка) нехотя жевал жареную рыбу, а его жена с наслаждением поглощала покрытые золотистой корочкой кусочки. В конце трапезы она, словно кошка, хрустела рыбьим хвостом, вгрызаясь в него своими острыми зубками. Димочка терпел из последних сил и ничего не мог изменить в своей семейной жизни.