Открыв глаза, Ратибор почувствовал – что-то изменилось. Нащупав рукоять меча, рывком сел. Мертвые тела лежали вокруг, меж них бродили воины Майбла-Лафара в черных кольчугах, с круглыми щитами. Один прошел совсем рядом, взглянул на Ратибора и пошел дальше. Меч его был окровавлен.
«Зачем? Все бы разом», – подумал тоскливо царевич, встал и пошел, невидимый, разыскивать своего коня.
Мимо пронесли надетую на копье голову Кучука. Ратибор остановился, поискал глазами Бичике. Она лежала на чепраке там же, где он видел ее еще живой – спящей. Лицо женщины было безмятежно, из левой груди торчала рукоять кинжала.
Ратибор понял: Кучук убил ее во сне, избавив от земных страданий. Теперь их души уже вновь соединились в ином мире. А его душа будет еще долго скитаться по земле, гонимая беспощадным демоном, любовь к которому он так и не смог одолеть до конца.
Близился полуночный час. Огромная ярко-желтая, дикая луна глядела на черный лес и серебристую реку внизу. Заухал вдали филин, предупреждая неведомо кого и о чем. Чуть погодя что-то пронеслось низко над макушками деревьев и черным пятном опустилось у обрывистого берега.
Упал черный плащ, и луна осветила плешивую лесную ведьму. Оглянувшись по сторонам, она направилась к вековому дубу, росшему на самом краю обрыва. Встав подле него, колдунья свистнула. Звук разнесся далеко в мертвой тишине ночи. Не успел он стихнуть, как в чаще послышался треск: большой сильный зверь ломился сквозь нее, не разбирая дороги. Все ближе и ближе, и вот к дубу выбежал огромный черный вепрь с огненно-красными глазами.
– Копай! – приказала ведьма. И кабан принялся быстро рыть землю между двумя толстенными корнями. Вскоре он слился с темной землей, и только сопенье выдавало его присутствие. Некоторое время спустя вепрь вытолкнул из ямы большой медный котел. Сделав свое дело, он хрюкнул и исчез в лесу.
Старая колдунья свистнула дважды, еле слышно зашелестели крылья, быстрые тени замелькали возле дуба, раздался легкий стук, частый, как дождь. То летучие мыши носили хворост для костра.
– Хватит! – крикнула ведьма и махнула рукой, отпуская мышей, и они мгновенно исчезли. Старуха ударила копытом в землю, и из нее вылезли три рогатки: металл заскрежетал о металл, и подпертый под бока котел, повис над землей. Ведьма подгребла под него хворост и свистнула три раза. Тяжело захлопали крылья, и явились четыре совы, несущие в когтях ведра с водой. Поставив их наземь, птицы улетели.
Не спеша ведьма отвязала от пояса большой кожаный мешок, размотала перетягивавшую горловину веревку и высыпала содержимое в котел. Туда же она опрокинула и ведра с водой.
Затем, набросив на плечи плащ, старуха устроилась меж дубовых корней и стала ждать. Ровно в полночь под котлом вспыхнет огонь, тогда она начнет свое полнолунное колдовство. На этот раз придется ждать дольше обычного, слишком рано она прилетела.
Ведьма прислонилась затылком к стволу, в лунном свете ее глаза вспыхнули, как два желтых огня. Старуха думала: что-то было не так. Не так, как всегда. Кто-то неведомый направил ее сюда раньше времени – она ощущала чужую волю, сильную и холодную волю.
– Что-то сегодня будет, – прошептала ведьма. – Какое-то черное дело. Это – знак. Иначе, зачем гнать меня раньше сроку?..
Но вот время приспело. Сам собой разгорелся огонь под котлом, потом в нем забулькало варево, разнося вокруг дурманящий запах. Колдунья поднялась, отцепила от пояса маленький мешочек и опорожнила его в котел.
Бледно-голубое сиянье поднялось над ним, озарило лицо ведьмы, сделав его еще ужасней. Курчавая шерсть на ее голове распрямилась и встала дыбом, безумный взор впился в пузырящуюся массу, рот оскалился, когти вцепились в раскаленный край котла, скребли медь.
Что она – дьявольское отродье – видела в своем адском котле, ведомо ей одной. В какой-то миг ведьма, содрогнувшись, вскрикнула басом: «гха!» и вновь застыла, но уже ненадолго. Сияние быстро начало гаснуть.
При последних его отблесках на поляну вступила Млава. Она шла, склонившись к земле, словно разыскивая утерянную вещь.
– Не ищи, его не было здесь, – сказала лесная ведьма. – Ты призвана… – Она хотела назвать страшное имя, но не смогла, невидимые руки сдавили ей горло. – Ты призвана… Вот!
Ведьма толкнула копытом котел в бок, и он опрокинулся наземь. Варево, густое, как болотная жижа, разлилось по траве.
Млава безучастно наблюдала за ведьмой – она думала только о Ратиборе, стремилась к нему, но сейчас что-то удерживало ее на этой поляне, и она не могла уйти.
Колдунья порылась веткой в жиже, нашла что-то, подцепила и подняла в воздух. В лунном свете заблестел маленький серебряный полумесяц на тонкой цепочке.