– Нет. Большинство живет в трех общинах.
– Думаю, за последние сутки их число сократилось.
Подонки добрались до твоих друзей и вытрясли из них все. Поэтому они появились здесь на дороге. Нам не нужно в Барсак – нас там будут ждать. Нам нужно просто исчезнуть, раствориться, как призрак в тумане.
И еще одна проблема… Не могла бы ты проделать с собой то же, что вы проделали со мной, только наоборот?
– Не понимаю…
– Превратиться в обычную женщину.
– Я так и знала! – воскликнула Скелетик с обидой и вызовом. – Пока ты во мне нуждался, я была для тебя и такая хороша, а как только…
– Глупая! – перебил ее я. – Меня твоя внешность устраивает по-прежнему. Я доказываю тебе это каждый раз, как опрокидываю тебя на спинку. Но у нас возникла проблема. Можно замаскировать тебя с помощью «хамелеона», но достаточно им будет включить детектор и увидеть, кто скрывается под маской обычной девушки, как все станет ясно. Мы слишком заметная пара.
– Можно превратиться… – буркнула Иштар. – Но для этого мне придется есть сырое мясо, а я его терпеть не могу, и принимать специальные препараты. И не спать с тобой 3–4 дня! – закончила она с вызовом.
Я рассмеялся.
– Все, кроме последнего, чепуха! Но думаю, ребята, что повисли у нас на хвосте, позаботятся, чтобы на ЭТО у нас не осталось времени. По коням!
И мы углубились в ночной лес.
В джунглях Бельгонды подпирали небо гигантские – высотой в сотню метров – деревья самых разных пород. По ветвям верхнего яруса, наполняя лес неумолчными криками, скакали горсы и паргусы, хвостатые, пушистые и безобидные; взлетали, хлопая крыльями и щебеча, птицы с ярким опереньем. Ниже, под этим постоянно волнующимся морем зеленой листвы, было царство ползучих растений; лианы толщиной в человеческую ногу свисали петлями, переплетались и свивались в клубки. По лианам в поисках добычи ползали большие, как крабы, мохнатые пауки; глаза их сверкали, будто пригоршни крохотных драгоценных камней. Прямо на стволах и ветвях деревьев коренились растения-паразиты, украшенные цветами нежнейших оттенков.
У самой земли в вечном сумраке нижнего яруса, куда ни глянь, утопали в рыхлых кучах прелой листвы подножия древесных стволов. Там и сям лиственный ковер пробивали тонкие – большей частью засохшие – деревца и островки папоротника. Сквозь сплошной зеленый полог, если смотреть снизу, лишь изредка проглядывал клочок голубого неба, но порой золотой лучик, блеснувший в вышине меж ветвей, указывал направление, в котором следует искать утреннее солнце. Нам нечасто приходилось встретить крупных зверей, потому что они, издали учуяв людей, спешили уйти с дороги.
Мы почти не слезали с седел. Ночью нам ни минуты не удалось поспать. Краткие остановки, чтобы перекусить и немного отдохнуть, и снова дорога вперед, вперед, вперед. Мы были усталыми и измученными. Изнуряющая влажная жара просто доканывала в застегнутых наглухо костюмах. Я держался за руль только одной рукой. Не послушав Иштар, я снял куртку и на крутом вираже, стараясь удержать равновесие, ненароком схватился за колючий куст. Через два часа левая рука распухла и покраснела, запылала, как в огне. При каждом резком толчке ее словно пронзало острыми иголками, боль причиняла мне невыносимые мучения.
В очередной раз я остановился и направил сканнер назад. На экране появились 10 красных движущихся точек. Они растянулись широкой дугой, ехали далеко друг от друга. Только один огонек значительно опередил остальные и мигал в опасной близости от нас.
– У нас на хвосте висит только один подонок, – сказал я. – Остальные растянулись слишком широкой цепью и уже потеряли друг друга из виду.
– Что ты собираешься делать?
– Спрячемся за этим деревом и дождемся преследователя. Надо покончить с ним быстро, чтобы не успел передать сигнал тревоги. Нет, лучше сделаем так: я спрячусь за этим деревом, а ты за тем.
Мы разъехались и укрылись за двумя стволами могучих древесных великанов, которые обступал густой кустарник. Наемник Попки Лю или кто там еще наверняка проедет здесь, иначе ему придется выжигать дорогу бластером.
Все ближе и ближе подбирался к нашей засаде огонек на экране. Вот уже стал слышен отдаленный треск ветвей. Наконец, когда напряженное ожидание стало невыносимым, он появился. Как и мы в костюме, шлеме, верхом на «торпеде». На груди болтался бластер, у пояса – кинжал.
У Стеклышка не выдержали нервы, и она, высунувшись из-за ствола, послала в пирата очередь. У нее было местное автоматическое оружие с глушителем.