– Для связи с Моргено будешь использовать новый код, – сказал он, облегчившись. – Подключи шифратор.
Чуть погодя, Командор добавил:
– У Моргене есть запасная группа. Ты вовремя предупредил. Он успеет расконсервировать ее. Пока. И зажми свою трехдюймовую мошонку в кулак до окончания операции, иначе я лично кастрирую тебя. Одно послабление – можешь пользоваться своим аппаратом в интересах дела. И отсекай немедленно все, что сделано ДО ТОГО. Все!
Командор был прав на сто процентов, придется рубить концы и уходить под лед. Любые мои действия, совершенные за эти три с половиной дня, придется рассматривать как ползание глупой мухи под микроскопом неизвестного наблюдателя. Придется… Черт побери! Люэн! Когда я встречу тебя вновь, а у меня есть предчувствие, это произойдет, я подвергну тебя самой страшной пытке, которую знаю (для женщин). Я напрягу свои недюжинные способности и оттрахаю тебя так, что дым пойдет, я вышибу разнузданным сексом твои хитрые мозги, превращу тебя в половую тряпку. А когда тебя осенит: не надо лезть в мужские дела, все, что тебе надо – трахаться с этим диким, развратным, первобытным, прекрасным типом, то есть со мной, тогда я тебя брошу. Волчья тоска, неразделенная любовь и сексуальная неудовлетворенность будут терзать тебя всю оставшуюся жизнь, если ты не решишься прервать мучения самоубийством.
Довольный своим грандиозным планом мести, я принялся за дело. Из богатого арсенала снаряжения достал «хамелеона». Это очень любопытная штучка. На вид обычный пояс, но активизируйте его, и он покажет вам такие финты! С ним можно уйти почти от любого «хвоста», потому что «хамелеон» меняет внешность, и вы выглядите так, как хотите выглядеть. Только специальная аппаратура может раскрыть обман, но я надеялся, что у моего неизвестного противника ее не было. Я также надеялся, что по его расчетам я до сих пор нахожусь в подвале дома, куда запихнула меня коварная Люэн.
Я выбрал себе внешность 25-летней брюнетки. Грудь – четвертый номер, высокая, полная, колышущаяся при ходьбе. Ноги длинные, бедра – крутые, талия – тонкая. В общем конфетка! Тебе, Лю, до меня далеко!
Я подошел к зеркалу и оглядел себя. Бесподобно! Несколько завершающих штрихов: парик, кольцо с бриллиантом на безымянный палец левой руки, накладные грудь и зад. Теперь я мог все, даже согрешить с пьяным пиратом, если удастся убедить его, что он попал, куда надо, а не туда, куда попал. Ну да ладно, надеюсь, до таких тяжких испытаний черед не дойдет.
Столь серьезная подготовка объяснялась одним: я – мужчина, а избрал женский образ. Поэтому, как убеждали специалисты, при случайном или намеренном близком контакте, контактер мог выявить несоответствие визуальной информации физическим ощущениям. Иначе говоря, если бы кому-нибудь пришло в голову пощупать меня, он бы с изумлением обнаружил, что щупает совсем не то, ради чего так возбудился. Загнанному в угол, мне не оставалось бы ничего, кроме как изобразить из себя пассивного гомосексуалиста.
То же с волосами. Представьте, вы как бы ненароком касаетесь моих пышных благоухающих прядей и обнаруживаете на их месте пустоту.
Сексуально-агрессивный, представляя смертельную опасность для молний на штанах молодежи, отцов благополучных семей, старых развратников, я погрузил свой багаж и роскошное тело в наемный экипаж и отбыл в неизвестном направлении. Мои небогатые пожитки унес в неизвестном направлении неузнаваемый робот-помощник.
Покачивая умопомрачительными бедрами, я вышел у загородного парка и не спеша углубился в аллеи. Там, найдя подходящие кусты, я вновь превратился в мужчину, пожилого, седого, благообразного, с круглым брюшком. В этом образе я нанял два новых экипажа, сгонял по трассе и выбрал другое место для операции – поближе к космопорту. Пусть друзья Люэн ждут меня на старом месте, пока у них не повылазят их буркалы.
Мчась в космопорт, я не позабыл незаметно выкинуть по дороге робота-помощника.
Итак, игра начата, часы начали отсчет. Через сутки станет ясно, кто кого.
Из зала ожиданий, сквозь гигантские обзорные экраны, я наблюдал за посадкой корабля. Серебристая точка блеснула в небе, похожая на осколок солнца. Точка гудела и приобретала очертания посадочного бота гиперсветовика, медленно заходящего на посадку. Бот описал на горизонте гармоничную траекторию и мягко сел в конце поля. Затем не спеша стал приближаться, распластавшись, как доисторическое животное. Я ждал.
Сказать, что я чувствовал себя в своей тарелке, было бы сильным преувеличением. Всегда испытываешь чертовское неудобство, когда ждешь вполне определенного типа для сведения с ним счетов.