Эзра не решился сказать «да». Видя его сомнения, пожилой мужчина пояснил:
– Вы можете изучать чертежи на месте, фотографировать, если нужно, но уносить нельзя. Это понятно?
Эзра Рей кивнул.
– Хорошо, – добродушно сказал служащий и исчез из виду, чтобы, как предполагал Эзра, спуститься в темный архив и найти нужные чертежи.
Эзра Рей ничуть не удивился, Катинка сказала, что будет так, значит, так и будет.
Прошло минут двадцать, прежде чем служащий вернулся с большой кипой бумаг, которые он шлепнул на стол перед посетителем.
– Вот все, что у нас есть.
Эзра посмотрел на бумаги. Наугад пролистнул несколько страниц. Чтобы понять все эти линии и цифры, нужны знания, которыми он не владеет.
– Спасибо, – сказал он и сделал вид, что изучает один из оригинальных документов на голубой бумаге. Но старик уже вернулся к своей стойке, совершенно не заботясь о том, что делает с документами посетитель.
Эзра провел в этой комнате почти час: именно столько времени прошло, прежде чем появился следующий посетитель. На стойке обслуживания разыгрался такой же короткий диалог, после которого служащий ушел в свой архив.
Все это время Сами терпеливо ждал в машине, все больше беспокоясь, что не сможет сдержать обещание Карин и вернуться к двенадцати, но тут увидел несущегося по улице безумца с бумагами и услышал из открытого окна машины победоносный крик Эзры:
– Я сделал это! Съешь, чертова боксерская голова! Я сделал это!
12
Мост, соединяющий остров Лидингё с центром столицы, достроили после Первой мировой войны. В конце сороковых власти решили превратить этот отдаленный пригород в современный район, ничем не уступающий Стокгольму, и на Лидингё стали вырастать новые жилые кварталы с домами в стиле функционализма. Однако здесь до сих пор можно обнаружить следы крестьянских дворов и пастбищ, а также изящных торговых лавочек девятнадцатого века.
Волна сноса прошла мимо пары индустриальных районов и окруженных толстыми стенами заводов. Примерно в то же время здесь, как и в других уголках страны, стало мало-помалу затухать то стремление к солидарности, которое так расцвело в пятидесятых, когда социал-демократы взяли курс на превращение Швеции в «дом для народа».
Сегодня Лидингё не назовешь однозначно районом для богачей. Впрочем, правые неизменно составляют большинство в муниципальном собрании.
Хотя район Херсбю на Лидингё переименовали уже в эпоху викингов, об автосвалке у дороги Васавеген на рунных камнях ничего не написано. Ее хозяин Свенне Густафссон готов всего за двадцатку или сотню решить проблему уставших горожан, ломающих голову над тем, куда девать убитую машину.
Густафссон буксировал ржавые автомобили за деревянный домик, который, помимо всего прочего, служил ему офисом. Свалку он отгородил высоким забором, по верху которого протянул стальную проволоку.
С помощью стационарного подъемного крана он складывал списанные автомобили друг на друга и ждал покупателей уникальных запчастей, каждая из которых могла стоить больше, чем он отдал за весь автомобиль. Между рядами машин образовывались узкие проходы, и в глубине одного из них, наполовину выдаваясь из леса, стоял большой грузовой контейнер. Зеленые гофролисты уже тронулись ржавчиной, но, открыв боковую дверь, Зоран Петрович попал в современную мастерскую: все стены внутри обложены алюминиевой фольгой, а крыша обита звукоизоляционными панелями.
Петрович был деловым партнером и финансистом Свенне Густафссона, но об этом никто не знал: так хотел Зоран. То же условие распространялось на все его предприятия: клининговую компанию, рестораны и салоны красоты, строительные предприятия в Таллине и Черногории. Помимо всего прочего.
Зоран Петрович – высокий и худой югослав, родившийся в Лунде почти сорок лет назад, закрыл за собой дверь контейнера, и все шестеро работников разом оторвались от дела. Поверх одежды на каждом из работников был бронежилет, на голове – шлем с визором, – как будто он вдруг очутился на съемках научно-фантастического фильма с дешевыми декорациями.
– Нет-нет, продолжайте работу! – приказал Петрович.
У каждой рабочей станции лежал синий инкассаторский чемодан, украденный недавно у инкассатора или охраны. Вскрыть такой контейнер без кода и ключа невозможно: если вскрывать его силой, в нем тут же взрывается капсула с краской. Для того Петрович и нанял этих шестерых инженеров-любителей: они должны найти способ вскрыть чемодан так, чтобы капсула осталась целой. Молодые люди – а все шестеро были молоды – разделили между собой подходы к работе. Один метод подразумевал вскрытие чемодана сварочным аппаратом, другой – циркулярной пилой, третий – отмычкой, а еще один предполагал вскрытие дна чемодана.