– Они что, убегают? – прошептал Херц. Наблюдение было правильным: звук отдалялся от «Панаксии».
– Но это невозможно, – так же тихо ответил Берггрен. – Карлбринк окружил здание. Никто же не мог незаметно войти туда и уже выйти?
Спустя пару секунд они увидели собаку.
Большая и черная – посмесь нескольких пород – и без ошейника. На худом теле выделялись ребра: она наверняка очень голодная.
– Всем оставаться на местах! – скомандовала Турн для порядка: вдруг Берггрену взбредет в голову выйти из машины.
Турн снова включила рацию.
– Ложная тревога.
На том конце что-то затрещало, что Турн восприняла, как подтверждение.
Они поняли, что никакого ограбления не будет, только когда Берггрен объявил, что уже пятнадцать минут седьмого и дело идет к рассвету.
Это что, шутка?
– Сербы говорили, что грабители полетят ночью, – сказал Берггрен. – В таком случае, уже слишком поздно.
Турн что-то пробормотала себе под нос. Все тело затекло от долгого сидения в машине, во рту пересохло.
– Единственно, мне страшно, что Карлбринк, раз не удалось оторваться на преступниках, теперь выместит свое разочарование на нас, – продолжил Берггрен, выдержав недолгую паузу.
Херц на переднем сиденье спал так глубоко, а дыхание его было таким спокойным, что Турн с Берггреном не хотели его будить. По какой-то причине грабители изменили планы. Турн вздрогнула: на колене завибрировала одна из раций.
Все-таки Вестберга? Грабители нацелились на G4S?
Однако на другом конце была не Вестберга. Это до нее пытался дозвониться Карлбринк.
– Ничего. И в Вестберге тихо. А у вас?
– Ничего, – ответила Турн, уже зная, что это конец.
Она подумала о Терезе Ульссон и о министре иностранных дел, а потом обо всех, кто был задействован в этом деле – об операторах, которым пришлось слушать сотни часов пустой болтовни Зорана Петровича. И вздохнула.
Неужели виноваты утечки из полицейского управления? Это было не исключено: порой эти утечки сопоставимы с дельтой китайской реки. Или грабители догадались, что это ловушка, и потому отменили план? Или же план в последнюю секунду разошелся по швам? С таким количеством соучастников может случиться все что угодно.
В половину седьмого сомнений у Турн не оставалось. Сама она отправить Карлбринка домой не могла и набрала своей начальнице.
– Привет, это Каролин. Ничего не будет.
После стольких часов шепота было непривычно снова говорить нормальным голосом. На пассажирском сиденье проснулся Херц. Пока Турн молча слушала начальницу, Берггрен и Херц уставились на нее с вопросительными взглядами. Закончив разговор, Турн завела машину:
– Карлбринка отправят домой. А вертолет вернется в Мюттинге. Политики заявят, что с помощью сербских коллег шведской полиции удалось предотвратить одно из крупнейших ограблений в истории.
– Мы что, предотвратили ограбление? – не понял спросонья Херц.
– А ты как думаешь, Ларс? – спросила Турн. – Как ты думаешь?
46
– Я что-то неважно себя чувствую, – признался Никлас Нурдгрен Карстену Хансену, придя в мастерскую в пятницу восемнадцатого сентября.
– Неважно? Странно, ты всегда такой бодрый.
– Наверное, съел вчера что-то не то. В животе крутит.
– Может, тебе пойти домой?
– Я ведь только пришел! – запротестовал Нурдгрен. Было только девять часов утра. – Но мне и правда хреново. Черт. Вы точно справитесь без меня?
– Иди домой, отлежись, – посоветовал Хансен, – Твое здоровье важнее, чем микроволновка слесаря.
– Да уж, твоя правда, – согласился Нурдгрен. – Спасибо, Карстен!
Нурдгрен собрал вещи и, еще раз поблагодарив Карстена и натянув куртку, вышел на улицу – только направился не домой, а к станции, дождался поезда до Рупстена, там пересел в метро до Слуссена, а оттуда автобусом добрался до Ставснеса. Сев на паром до Ваксхольма, Нурдгрен погрузился в воспоминания: последний раз он ездил этим маршрутом пять лет назад.
К обеду паром причалил в Сандхамне. Туристический сезон в шхерах всегда недолог: стоял сентябрь, и вместе с Нурдгреном с парома сошли только двое работяг в комбинезонах.
Поскольку постоянно на острове проживали лишь человек сто, а то и меньше, ни один незнакомец не оставался здесь незамеченным. Нурдгрен – тоже в рабочем комбинезоне и с чемоданом с инструментами в руке – решительным шагом направился мимо отеля на пристани к Трувилю. Прохожие вряд ли что-то заподозрят, подумают, что приехал отремонтировать что-то в одном из домов вдоль тропинки к южной оконечности острова, которые в эту пору скучают по хозяевам.
Летом желающие искупаться туристы могут найти уединение на пляже в Трувиле, – стоит только уйти подальше от жилых строений. В сентябре же пляж никому не нужен и простаивает в одиночестве. Дойдя до самой кромки воды, Нурдгрен повернул налево и побрел по узкому берегу, перешагивая через кучи влажных водорослей, выброшенных на берег. Вскорости у него промокли ноги.