– Если, когда вы подлетите, грабители еще будут на крыше, вам нужно не дать им уйти на вертолете, – дает указания комиссар, вынужденно сбавляя скорость, чтобы вписаться в поворот на улицу Вестберга-алле. – Не вмешивайтесь. Если они успеют взлететь, летите за вертолетом и посмотрите, где он сядет.
– Вмешиваться? – повторяет пилот с коротким смешком. – Вы что, думаете, у нас какой-то боевой вертолет?
– Вам ясны указания?
Пилот выдавливает «так точно», а на дисплее телефона Турн высвечивается новый входящий вызов.
– Доложите, как подниметесь в воздух, – заканчивает разговор комиссар и переключается на новый вызов.
– Монссон.
В наушнике Турн неожиданно звучит глубокий, спокойный голос. Конечно, это ничего не говорит о решительности комиссара, но, безусловно, внушает доверие.
– Руководитель следственной группы Каролин Турн. Доложите обстановку.
– Ну, именно сейчас ничего не происходит. Может быть, поэтому вертолет улетел?
– Вертолета нет?
Турн в растерянности: все это время она была уверена, что преступники улетят по воздуху.
– Мы все еще слышим его, – говорит Даг Монссон, – но не видим. Подождите… это вы?
В то же мгновение Турн замечает полицейский автобус, припаркованный у бензоколонки, и отсоединяется. Правда, наушник остается в ухе.
Она ставит машину рядом с автобусом и выходит.
– Кто здесь Даг Монссон?
Из автобуса появляется высокий, хорошо сложенный полицейский в форме и идет навстречу Каролин.
– Даг Монссон, – представляется он, пожимая ей руку.
– Вы запросили подкрепление? – спрашивает Турн.
Ко входу в хранилище G4S все прибывают мигающие синие огни, но все это – обычные патрульные автомобили.
– Подкрепление? – спрашивает Монссон. – Что вы имеете в виду?
– Спецназовцы уже в пути? Начальство подтвердило запрос?
– Мне об этом ничего не известно.
– Тогда постарайтесь это выяснить.
– Мы не успели, – раздраженно ворчит Монссон. Расчищали подъездные пути от всякого хлама, чтобы вы доехали с целыми шинами.
78
05.25
Все снаряжение спущено на балкон, и Нурдгрен приставляет к шестому этажу короткую лестницу, но балкон слишком узкий, и ему не удается сделать удобный угол наклона.
Приходится карабкаться по практически вертикальной лестнице. С собой у него рамки. Стоя на лестнице, он закрепляет одну рамку на бронестекле, заполняет ее взрывчаткой, засовывает капсюль и подсоединяет длинный детонирующий шнур.
Увидев, что Нурдгрен закончил приготовления, Малуф и Сами начинают взбираться по длинной лестнице обратно на крышу. Нурдгрен уже вернулся на балкон и держит им лестницу, а затем поднимается сам.
Чтобы пробить бронестекло, сильный взрыв не требуется, но, учитывая, что осколки стекла посыпятся на балкон, лучше оттуда уйти.
На крыше Нурдгрен возится со шнуром и аккумулятором от мотоцикла и поэтому не замечает того, на что смотрит Сами.
Внизу стоит полицейский автобус и море машин с включенными мигалками. Они уже здесь. Сами решает принять это, как данность – это единственный способ завершить начатое.
Через секунду эхо от взрыва разносится по атриуму.
– Теперь быстро! – командует Нурдгрен и сам уже спускается по длинной лестнице.
79
05.26
– Что это было, Клод?
Взрыв слышат все сотрудники зала пересчета, и не только Анн-Мари устремляет на Тавернье вопросительный взгляд.
Но после первого взрыва ничего не происходит, и они возвращаются к упаковке и переносу купюр в сейфы в центре зала. Все, кроме Анн-Мари, которая выжидательно смотрит на Клода, требуя ответа.
– Что это было?
– Не знаю, – отвечает Тавернье.
Он набирает номер комнаты охраны на втором этаже, и Вальтер тут же поднимает трубку. Он наблюдает за развитием событий на своих мониторах.
– Полиция приехала? – спрашивает Тавернье.
Этого Вальтер не знает. Зато у него около восьмидесяти камер видеонаблюдения, охватывающих почти все углы в здании. Он сообщает то, что ему известно: на крышу приземлился вертолет, грабители разбили стекло в куполе. Где они сейчас, ему не видно, и взрыва они не слышали.
Вальтер замолкает, как будто быстро оценивая ситуацию, и произносит:
– Они хорошо вооружены… Но полиция будет с минуты на минуту.
Тавернье кладет трубку.
– Полиция сейчас приедет, – сообщает он Анн-Мари, и эти слова сразу оказывают на нее успокаивающее воздействие. Ужас, который читается в ее широко раскрытых глазах, немного отпускает.
– Они проникли через крышу, да? – спрашивает она.
Тавернье кивает. Об этом в Вестберге говорили все, кому не лень. Теперь новость мгновенно разлетается по залу. Они так и знали: ночью этот проклятый купол светится, как маяк, маня преступников со всех уголков страны.