Голос так больше и не сказал ничего, пока девушка переворачивала диван и искала что-нибудь вроде топора.
— Что, не общаешься со смертниками? — процедила Дарья, у которой от беззвучья перехватывало дыхание и молотом гремел пульс в голове.
— Чшшш-ш, — присвистнул кулон. — Тебе лучше действительно сидеть тихо. А когда ночь станет чернильнопоздней… — продолжил он зловеще, тоном пугальщика-сказочника.
— Вот же придурок! — не оценила Дашка. Надела украшение на шею, сунула под кофту, трусливо всхлипнула и снова уставилась на дверь.
Та была обита темно-зелёной клеёнкой, с дурацкими пуговками-стяжками по поверхности. Цепочка жалко перехватывала щель входа и колыхалась от сквозняка.
Темнота бархатом текла из углов и окон, постепенно окутывая квартиру. По стёклам наждачно царапали ветки деревьев. Редкие шаги в подъезде гремели грузно и громко, но всякий раз это оказывался случайный прохожий — дверь не трогали. Кулон на обнажённой коже неожиданно налился жгучим холодом. Дашка сдавленно застонала, опустила взгляд, выудила украшение из-под кофты — и тут звонко треснула цепочка на двери. Девушка подпрыгнула так, что чуть не покалечила себя же неловко оттопыренным ножом, и диким взглядом уставилась на медленно открывающуюся дверь. Она не слышала, чтобы кто-нибудь передвигался в подъезде, не было грохочущих шагов, не было даже малейшего шороха. Но вот сейчас кто-то одним лёгким движением оборвал металлическую цепочку и медленно приотворял дверь. Даша, поскуливая, сползла под диван, поборола приступ тошнотворной паники и подтянулась на кончиках пальцев обратно, вынырнув над пёстрой обивкой мучительно изломанной линией бровей.
Вошедшему надоело играть в прятки — дверь широко распахнули пинком, и на порог неслышно скользнула женская фигура, достаточно лёгкая и, насколько можно было судить, в приличной одежде. Дашка чуть не отключилась от облегчения.
Не та! Девушка, торопясь и неловко елозя по линолеуму разъезжающимися ногами, выползла из-за дивана.
— Помогите! — кулон неожиданно крепко зацепился за обивку. Даша досадливо дёрнулась, протянула к незнакомке руки, стоя в унизительнейшей из поз — молитвенно, на коленях. К ней наклонились, крепко подняли за плечи, и над ухом она услышала уже знакомый смешок.
Это было так неожиданно, так ужасающе неожиданно, так невозможно неожиданно — когда девушка почти поверила в спасение. Дашка издала короткий вопль и замахнулась ножом. Женщина, в чертах которой смутно угадывалось что-то от давешней бомжихи, быстро перехватила руку и заломила до хруста костей. Дарья завопила снова.
Одним ударом ноги злобно раздувающая ноздри баба перевернула обратно диван и швырнула на него скулящую жертву. Тут же припечатала к спинке, крепко схватив за плечи.
— Ну что, полюбуйся, милочка. Получше я стала выглядеть, правда? Мозги резвее заработали, одеждой разжилась. Вот и тебе, — снова злорадный смешок, — принесла гостинец.
Рядом на диван полетел пакет из супермаркета.
— Ты кушай, солнышко, кушай. Мне нужно, чтоб ты подольше протянула. Да не дёргайся так, вот же дурочка, а! — мило воркуя, ядвига стискивала плечо и шею Дашки, пока в горле той не захлюпали булькающие хрипы. Девушка перестала судорожно царапать её запястья и безвольно уронила руки. Кажется, лимит героического размахивания ножами иссяк. Животный страх душил пальцами ядвиги, и в висках стучало единственное, отчаянное: «Пусть это всё поскорее кончится».
И ещё безнадёжное: «Пускай я проснусь». Ядвига уронила полузадушенную жертву, откинула её лохмами торчащие волосы, издевательски утерла невесть когда успевшие набежать Дашкины слёзы, и медленно, пребольно, кромсая кожу, укусила.
«А ведь она совсем не страшная на самом деле, — лениво думала Даша, бесцельно разглядывая ядвигу сквозь завесу полуопущенных век. Обыденная тётка.
Похорошевшая, скинувшая пару десятков лет, подтянутая, но обычная человеческая баба. Никаких клыков, вертикальных зрачков, рогов-хвоста, таблички «не подходи — убьёт» на лбу». Дашка невесело усмехнулась. Табличку бы надо.
Да и обстановка до смеха обычная. Запущенная квартира, паршивый растворимый кофе на столе, небрежно намазанный бутерброд, который жуёт ядвига, пакет из супермаркета. Никакого ужастика.