Да, разрушения. Да, потери. Но их было практически невозможно избежать, а так меньше шансов, что придётся тратить ресурсы и время некромагов на чьё-то оживление. До этого лучше не доводить, учитывая, что в верхах идёт обсуждение приказа о полном запрете на время войны оживлять челядь, кроме внесённой предварительно в списки.
Стране нужен прах. И стране нужны лекари, занятые делом более полезным, чем перевод ресурсов на не особо важных для экономики простолюдинов, от которых в виде магического топлива будет больше толку, чем от живых.
Чтобы ванна в итоге вышибла дверь и вылетела на лестничную клетку, Броне пришлось поиграться с массой и инерцией снаряда. Но по итогу всё вышло примерно так, как девушка задумывала. Даже чуть лучше: импровизированный контейнер с Тёмной Лешей врезался в уголок стены и отрикошетил в самый центр площадки, откуда можно было прямой наводкой пульнуть его как в окно половиной этажа выше, так и в то, что ниже.
Перловка же будто бы и не понимала, что именно и зачем делает её светлая версия. Быть может, в травовласой головушке вообще с трудом укладывалась идея о том, что кто-то может так щепетильно относиться к вопросу сохранения жизней случайных свидетелей и строить тактику с учётом окружающей обстановки, не зацикливаясь на противнике. Маловероятно. Скорей, Невкусная Кашка попросту сама не уделяла этому вопросу достаточно внимания, ибо для неё все эти “неписи” не представляли никакой ценности. Впрочем, оно и к лучшему. Если доппельгангер не держит в голове данный фактор, значит и использовать его супротив Лешей толком не сможет.
Потому Броня и не стала ничего пояснять, когда услышала насмешливое:
— Думаешь меня это остановит? Я — Джаггернаут, курва!
Сразу после этого Перлуша попросту поднялась из ванны, грубой силой разрывая каменные путы. Слечна Глашек попыталась поднырнуть под противницу слева, чтобы было сподручней вынести ту прямиком через одно из окошек, но двойница продемонстрировала не только силу, но и хорошую реакцию: она ловко прижала светлую свою версию предплечьем к раме лифта, а затем от души врезала ей по лицу. Броня только и успела увидеть наматывающиеся на кулак противницы лозы, каждая из которых должна была обеспечить процент усиления удара. К сожалению, противопоставить ничего, кроме банальнейшего укрепления костей официальной богине не хватало времени.
Громкий хруст со стороны затылка. Хруст крошашегося бетона. Хруст трескающегося черепа. Кажется, это было смертельно. По крайней мере девушка ощущала, как что-то тёплое начало разливаться в месте столкновения головы с косяком. Может только кровь. А может и мозг. Впрочем, для Брони сохранность смертного вместилища являлась делом второстепенным. Как и для её соперницы. Собственно, почему им обеим и не имело смысла пытаться убить друг друга привычными заклинаниями, легко обрывающими жизнь других противников.
Битва богов. Это так неправильно.
Лешая упёрлась в стену разом ногами и ветками остова крыльев, а затем направила в них неслабый процент энергии, чтобы, по итогу преодолеть сопротивление соперницы, выйти из захвата, самой вцепиться ей в шиворот и потащить прочь из подъезда. Прямо и вверх по лестнице. В сторону окна.
Мышцы сами понимали, что от них требуется. Память великого множества запытанных и замученных, крывшаяся в душе слечны Глашек, содержала подсказки в том числе и о боевых искусствах. Не сказать, чтобы среди тех душ нашлась парочка великих воинов, но с учётом навыков, полученных девушкой за время обучения в УСиМ, выходил весьма качественный коктейль.
К сожалению, у Перловки имелись все те же преимущества.
Уже к моменту, когда богини разбили изнутри окно своими телами, определить, кто кого и куда тащит стало не так уж и просто. Это напоминало борьбу в партере, вот только ни одна из соперниц не касалась земли ни спиной, ни коленями, ни даже кончиком волос. Накопленные за сумму жизней навыки давали сбой, однако кроме как на них каждой из Леших было попросту не на что опереться.
Девушки спешно растили крылья. Красивые, пышные, с пальмовыми листьями вместо перьев, — у Перловки. Кривоватые, напоминающие кожистые, — у Брони. И поскольку вторая так и не сбросила до конца засохший остов, ей удалось быстрее обзавестить лишней парой конечностей, а потому именно светлая версия божества и получила первой преимущество контроля полёта, к которому прилагалось право определить, где развернутся дальнейшие события.
Разрушительный снаряд, что последние несколько секунд мотало в опасной близости от жилых домов, резко сменил направление и, выписав узкую дугу, устремился вверх практически вертикально.
Это действие отчего-то вызвало усмешку Перловки.
— Ты так легко читаешься, Кукла. Скажи, ради чего ты защищаешь этих людей?
— А ради чего ты пытаешься их уничтожить? — ответила Броня.
— Потому что они для тебя важны.
— А что важно для тебя?
— Я.
— Врёшь. Для тебя важна я. Тебя нет.
— Тебя тоже.
— Ты это хочешь доказать мне или себе?
— А ты?
К этому моменту Перловка отрастила свои крылья и полёт по прямой сменился движением по постепенно растущей спирали.
— Твой жизненный цикл подходит к концу, Невкусная Каша, — сообщила ей Броня. — Ты сама себя загнала в тупик, из которого попросту нет выхода. И быть не может. Ты принесла всё, что для тебя могло быть важно, в жертву цели. Потому ты так цепляешься за меня.
— И-ти! Какие красивые сладкие речи. Но ирония в том, моя дорогая кукла, что ты сама сделала то же самое. Скажи, какое главное свойство разума?
— Умение ставить перед собой цели.
— Именно! Пусть моя цель тебе кажется глупой и нелепой, её перед собой поставила я сама. Но кто поставил перед тобой твои цели? Броня Глашек? И-ти-ти! Ты заслуживаешь право на это имя даже меньше меня.
— Кхре! — усмешка вышла скрипучая, режущая слух. — Потому, пожалуй, я сменю имечко на Броня Маллой. Смерть и перерождение, моя дорогая.
Перловка попыталась вырваться из захвата. Ей это даже частично удалось, но Лешая сумела удержать противницу за руку.
К сожалению, то оказался лишь обманный манёвр. Конечность доппельгангера неестественно выгнулась, сопроводив это характерным треском, вызывающим ассоциации с ломающейся веткой, а не с костью, и таким образом Тёмная Лешая получила доступ к спине противницы, чтобы тотчас же вцепиться в основание одного из крыльев.
— Броней Маллой буду я, — шепнула ласково Невкусная Кашка на ухо сопернице.
Следом слечна Глашек почувствовала боль, такую далёкую, словно бы чужую. Боль от вырывания с корнем из правой лопатки одной из дополнительных конечностей. Следом был мощный удар коленом в поясницу и девушка полетела вниз, всё ещё цепляясь за отброшенное за ненадобностью предплечье Перловки.
Не сказать, чтобы богиня не могла летать с одним крылом или вообще без крыльев. Но с крыльями экономней. Даже сейчас девушке не хотелось тратиться на полноценную левитацию, а потому она использовала оставшееся крыло, чтобы замедлить падение. Выходило всё то же движение по спирали. Но уже вниз. Понятное дело, что слишком медленное с точки зрения законов физики.
Но ведь богини живут не только в мире материальном. Они мир духовный ощущают много тоньше других смертных.
И тут откуда-то сверху раздался бодрый крик.
— Жалкое зрелище!
Перловка легко и непринуждённо догнала соперницу. Та едва лишь успела повернуться лицом к небесам, из-за чего они в итоге оказались в весьма странном положении. Тёмная Лешая словно бы сидела на Светлой, будто бы лежащей на земле. Но вот только под спиной последней земля хоть и была, но пока ещё очень далеко.
Пока ещё.
Расстояние стремительно сокращалось.
— Столько силы! — обмотанный корнями, усиливающими каждый удар, кулак впечатался в лицо Броне. — У тебя силы много больше, чем в одной моей аватаре! — удар. — И что я вижу?! — ещё удар. — Ты не способна уверенно доминировать, даже имея такое преимущество!
Сразу после следующего тычка в челюсть, с которым в свободный полёт отправилось не меньше пяти зубов, единственное крыло Лешей разделилось на два и падение начало замедляться.