Ожидаемо, у него оказался туз в рукаве. Точнее, на спине, ближе к месту, где обычно у существ находится голова. Гибкие мясные отростки, не особо заметные на фоне тела того же цвета, из-за особенностей расположения вызывающие больше всего ассоциаций с дредами, оказались ничем иным, как модификацией старой наработки: тех самых щупалец, с которыми Даркену только что пришлось иметь дело в бою с Ростинкой. Именно ими Ганнибал вцепился в землю и “отжался” от неё, если можно так выразиться насчёт исполненного им действия.
Длинные, тонкие. Каждое диаметром не больше полутора сантиметров.
И их было много. Очень много. Дюжина.
Видать, огромные размеры големо-доспеха карфагенянину потребовались именно для того, чтобы перенести мыслительные центры из самих щупалец внутрь тела, что позволило сделать отростки более гибкими и тонкими, а также увеличить их количество, не теряя в координации каждого из них.
Дюжина… нет, столько тентаклей “перегрузить” не получится.
— Пьеро?! — тотчас же выкрикнул Дарк.
— и чего ты от меня хочешь глупый мясной мешок
— Откуда сказал?! — на лету — да, молодому человеку тотчас же пришлось отскакивать назад — заозирался некромаг.
Нашарив взглядом трикоптер, пан Маллой тотчас же выстрелил в него одним из электрощупов и поспешил притянуть себя к дрону, уходя от атаки стол массированной, что пытаться блокировать её или парировать являлось идеей невероятно тупой.
И как только Гало столько времени продержался против этого чудовища?
2.
Пальцы Брони ослабли, и оторванная рука Перловки выскользнула на пол. Едва только шлёпнувшись о горизонтальную поверхность, конечность тотчас же засеменила к своей хозяйке.
Лешая обессиленно уронила голову на груди и из такого положения, сквозь упавшие на лицо пряди, тихонько наблюдала за движением этого автономного предплечья.
Ей-Форде, чего оно так медленно? Там же пять перстов. Такая штука способна носиться с большими скоростями, и лишняя нагрузка, при магическом-то усилении, не является сколь-нибудь серьёзной проблемой.
Та версия Перловки, что вырвала Броне сердце, наклонилась сзади к уху, и тихонько прошептала:
— Скрытая атака.
Голос был томным. Ласковым. Даже манящим. Имелось в этом некое издевательство.
Уж лучше бы накричала, право слово.
Но это можно было перетерпеть. Не столь важно. А вот попытка вытащить руку из продырявленного насквозь тела Лешей — это недопустимо.
Перловка не сразу поняла, что именно произошло. Поначалу ей казалось, что она просто случайно зацепилась за рёбра. Рывок. Ещё один. Рывок изо всех физических сил.
Ничего.
Безуспешно.
И в этот момент Невкусная Кашка поняла:
— Ловушка!
Броня надеялась сделать это более изящно, но играть приходилось с теми картами, что имелись на руках.
Крылья буквально захлопнулись, образовывая за спиной богини нечто, что напоминало разом огромный вещевой мешок и пульсирующую опухоль. А чтобы избежать урона от очередной попытки вырвать захваченное рёбрами предплечье, Лешая попросту перекусила то.
Свежеотсечённая конечность тотчас же помчалась прочь, к той версии Перловки, что удерживала Илегу. И, кстати, в её случае со скоростью не наблюдалось никаких проблем. Уж не внедрённый ли Броней “виряк” так повлиял на манёвренность предыдущей конечности?
Благо, Невкусная Кашка оказалась больше занята тем, что происходило за спиной Лешей, и не задумалась о том, почему начавшие своё движение в разное время предплечья добрались до цели практически одновременно. Доппельгангер просто разорвала своей пленнице горло, отбросила в сторону, а затем опустилась на корточки и схватила обе автономные конечности, после чего выпрямилась, пущеной стрелой устремляясь в сторону всё ещё сидящей на окошке Лешей.
Богинь вынесло на улицу. Уже в полёте Перловка сначала попыталась подлезть к наспинному мешку Брони через дыру в груди, но ожидаемо лишилась кистей. Впрочем, подобные мелочи не заставили Невкусную Кашу растеряться: она тотчас же восполнила потерю и за счёт тех ручек, что сами недавно к ней прибежали. Причём восполнила именно быстро, а не изящно: те просто вцепились локтевой и лучевой костью, как челюстями, в культи хозяйки.
Лешая, понятное дело, тоже не прозябала без дела, однако её скорости не доставало, чтобы противопоставить противнице что-то сверх озвученного ранее. Та успела и конечности сменить, и даже перелезть на спину слечне Глашек, а Светлая в свою очередь только-только обратила левую руку в подобие боевой клешни. И это при условии, что кисть оказалась отброшена ещё в квартире, позволяя сразу разделять кости руки.
Хотя, стоило отдать Броне должное: при отсутствии внешних признаков борьбы, она могла похвастаться тем, что схваченная аватара Перловки не просто не покинула “своего” мешка, но ещё и активно в нём “переваривалась”. И процесс этот шёл не только и не столько благодаря обилию агрессивных веществ, выделяемых телом богини, но и за счёт постоянных атак различными магическими контурами, мешающими пленнице адаптироваться.
Хуже всего то, что на выходе у слечны Глашек образовывалось очень много лишней энергии. И поглотить её было нельзя: из-за того, что она несла в себе не просто короткие, обрывистые, рассеянные в дендроплоти воспоминания, а концентрированные куски личности Перловки, это было чревато внеочередной перестройкой личности, которая, если не проконтролировать её во сне, могла привести к рождению нового чудовища.
Благо, эта зона сейчас находилась под антимагическим покровом Княжны, а потому, можно было изливать излишки сплошным потоком чистейшей силы, и та не просто не скрутится в примитивнейшую и наиболее разрушительную форму, вроде жидкого пламени или самоподдерживающегося цепного проклятья, а очень даже “погаснет”, слившись с естественным фоном.
Так или иначе, Перлуша сумела забраться на пульсирующий в такт ударам изнутри “горб” Брони, где вцепилась острыми крючковатыми когтями в “кожу” меж “костей” остова. Та не выдержала давления и с характерным звуком порвалась.
Не имело уже смысла цепляться за тактику, которая перестала работать. Сколько удалось выжрать, таким количеством и следовало удовлетвориться. Так или иначе, покамест Броня вела по количеству урона, нанесённого врагу. И пусть в текущих обстоятельствах эта величина была подобна количеству очков, набранных по правилам бокса во время драки в подворотне, душу оно грело.
К сожалению, чтобы не лишиться окончательно остатков преимущества, Броне пришлось самой разлепить пищеварительную камеру обратно в крылья, в результате чего обе Перловки смогли объединиться.
В самом прямом из возможных смыслов слова.
К тому моменту, как Лешая обернулась в их сторону, противницы ещё не успели достичь земли, но уже срослись в нечто, даже близко не напоминающее человека. Торсы взаимно проникли друг в друга под углом, близким к прямому. Ноги одной из них начали перекручиваться и вытягиваться, образуя конечность, похожую на длинное мясистое щупальце. А уж с учётом, что одна из них двоих Тёмных оказалась полностью лишена кожного покрова в силу того, что её недавно переваривали, и теперь из её ничем не прикрытого мяса торчали куски деревянного остова, зрелище выходило крайне специфичное.
Броня оттолкнулась не столько крыльями, сколько чистой силой. Решила, что может себе позволить траты с учётом, что выжгла из противницы много больше. Тем более, что стоило перехватить это создание прежде, чем оно рухнет на полицейские машины.
Девушка со всего размаха впечаталась в эту химеру, насадив её на клешню, и понесла прочь, стараясь подняться повыше. Но уже не для того, чтобы перевести бой в верхние слои атмосферы, а то и космос, а затем, чтобы найти в округе местечко, хоть сколь-нибудь огороженное от гражданских. И, желательно, не сильно далеко: чтобы можно было в случае чего быстренько метнуться кабанчиком обратно в квартирку той многострадальной семьи.
К сожалению, этой задумке оказалось не суждено исполниться: то мясистое щупальце отчаянно цеплялось за всё, что только ему подвернётся, от деревьев и фонарных столбов, до собственно асфальта, корректируя движение богинь.