Губы Даркена шевельнулись.
— Я сказал “всё”, Фран. Ты заинтересован в том, чтобы я спас Богемию. И я не хотел бы обнаружить у себя в колесе какую-нибудь палку просто потому, что ты решил перестраховаться. Мы играем ва-банк. Тебе придётся поставить на меня все свои фишки до последней.
Сухой серый мужичок многозначительно и неприятно улыбнулся.
— Я знал, что ты это скажешь. На флешке именно то, что тебе нужно.
— Я сказал “всё”. Я буду ждать ещё одного носителя информации, куда вы добавите то, что посчитали мне “не нужным”, — Даркен склонил голову на бок. — Мы тут все взрослые люди. Я не обижаюсь, что вы мне не доверяете. Работа у вас такая. Но уж потрудитесь переступить через себя. Вы и без того многое вкладываете в данное мероприятие. Так не обходитесь полумерами. Пан или пропал.
Спектакль сработал.
Вацлав всего через несколько секунд опёрся руками на стол рядом с ними, умудрившись каким-то образом нависнуть над двумя и не самыми маленькими мужчинами.
— Он прав, дедушка. Под мою ответственность. Я доверяю Даркену.
Франтишек перевёл суровый молчаливый взор на принца. Молодой пан Лотарингский не унимался.
— Я знаю, что ты хочешь сказать, что я слишком доверчив, но… это же Даркен. Вспомни, как несколько месяцев назад он взял кучу оружия и войск да прошёл по улицам Праги несанкционированным парадом. В случае кого другого это было бы попыткой демонстрации силы, вызовом нам, но Дарк рискнул ради того, чтобы спасти Богемию. Да и сам его род славился надёжностью.
— Сейчас не время и не место…
Ладонь принца оторвалась от крышки стола лишь для того, чтобы с грохотом опуститься вновь.
— Как раз время и место, дедушка! И я с тобой сейчас говорю не как внучатый племянник, а как будущий король! Я делаю эту ставку! Все фишки! Ва-банк! Я доверяю Даркену! Не ты ли сам говорил о том, насколько шатко положение Богемии? Сейчас нельзя проявлять осторожность, потому что осторожность — это медленно. А у нас банально нет времени!
Франтишек резко вырвал кисть из-под руки “номера один” и гордо выпрямился.
— Он получит эти сведения. Я велю их подготовить. Продолжим этот разговор послезавтра. Надеюсь, пан Маллой, вы успеете вычленить время в своём плотном графике, оторваться от своей молодой жены и уделить минутку изучению материалов, чтобы беседа вышла более предметной.
С этими словами начальник тайной полиции ушёл прочь, оставляя за спиной Даркена, Вацлава и атмосферу неловкого напряжённого молчания. Последняя царила тут ещё четверть минуты после того, как дверь за дядюшкой короля закрылась. Лишь затем “номер один” поднял флешку на уровень глаз и щищно улыбнулся.
— Как ты думаешь, Ваця, а он сильно разозлится, когда я после второй пачки информации скажу, что мне и этого мало?
Принц усмехнулся.
— Пусть злится. Ему полезно. Может на врагах династии захочет лишний раз сорваться.
Глава 11. Вечерняя прохлада
1.
Иногда жизнь подкидывает тебе предложения, от которых ты не в силах отказаться.
Именно эта мысль отчего-то крутилась в голове Брони, когда она смотрела на довольно жмурящуюся Гиацинт. От этой её улыбки во все зубы сложно было отвести взгляд.
Хотя бы потому, что подобная мимика совершенно не свойственна юной слечне Маллой. Та даже наедине сохраняла статность. Отрепетированность жестов и выражений лица въелась в её личность так глубоко, что изъять подобное, не повредив разуму девицы, не представлялось возможным.
Странное то было ощущение. Улыбка красовалась на лице Гиацинт, но только ей не принадлежала.
Это давила лыбу Чапыжка. Приёмная дочка Брони. Именно она сегодня в теле слечны Маллой веселилась на девичнике, пока истинная хозяйка данной личины постигала премудрости сычевания в окружении мух.
Хотя, может ли сычевание считаться настоящим сычеванием, если компанию тебе составляет твоя верная камеристка?
Пожалуй, это слишком сложный фундаментальный философский вопрос.
Куда сложнее, чем тот, на который Броня должна была дать ответ в данный момент.
Ведь как можно сейчас сказать “нет”? Маленькая дриада всю душу в это предложение вложила. Сколь бесчувственной скотиной нужно быть, чтобы его отвергнуть?
— Да, конечно, я хочу подержать жабу.
И земноводное перекочевало из маленьких аккуратных ладошек Гиа в руки богини. Пальцы пока-ещё-слечны Глашек обхватили бугристое объёмное сухое тело пучеглазого создания, растопырившего все свои конечности в разные стороны. Зоб равномерно надувался, чуть сбавлял в размерах и вновь набирал воздуха, демонстрируя всю степень недовольства животинки.
Броня перевела взгляд с жабьей морды на лицо слечны Маллой. Бровки той стояли домиком, а очи были полны предвкушения… чего-то.
Богиня не стала разочаровывать дочурку и показательно скривилась.
— Какая же ме-е-е-ерзость.
— А то! — отозвалась дриада, вытерла ладони и пышную белую юбку, где уже красовалось несколько подобных разводов, и побежала к столу, где уже объедались рыжие тройняшки и такая похожая на них, не столько внешностью, сколько поведением, младшая сестрёнка Илеги.
Ну а их примеру следовали приглашённые ученицы какой-то школы, название которой Броня и не думала запоминать. Знала лишь, что там училась челядь, и что средний балл в этом заведении, как бы совершенно случайно через третьи руки принадлежащем Маллоям, оказался выше всех по Праге. Девчушкам, большая часть из которых являлась простолюдинками, пусть порой и весьма богатыми, поначалу было сложно и неловко в окружении такого количества знатных дам, но весёлость и непосредственность Вельзевулы да её камеристок оказали на безродных гостий благотворное воздействие. Последние, конечно, не решались так беспечно портить дорогущие платья. Особенно учитывая, что девочкам было сказано, что наряды те могут оставить себе. Но в остальном им удавалось погрузиться в настроение праздника.
Но какое-то своё. Чапыжка мигом завоевала внимание не только безродных сверстниц, но даже кое-кого из молодых дворянок. Сложно сказать, что больше привлекало людей в Вельзевуле, её собственные лидерские качества или же статус дочери богини, но и ни с чем из вышеперечисленного у девчушки проблем не наблюдалось: она весьма быстро адаптировалась к изменившимся условиям и теперь уверенно доставала из загашника подсмотренные у различных криминальных авторитетов трюки, уместность которых малышка неплохо нутряла.
Богато одетые весёлые пигалицы в окружении приодевшихся к весне садовых деревьев да под сенью темнеющего неба. Это радовало глаз.
Само же мероприятие, несмотря на официальный статус проводов цветущей юности Брони и её девичьей свободы, сохраняло какую-никакую благообразность. Вроде бы и звучал время от времени со стороны дочки слечны Глашек забористый громкий матерок, но этой непосредственности не хватало, чтобы перевесить… ну хотя бы запланированный благотворительный аукцион, где все будут хвастаться богатством рода. А учитывая, что средь приглашённых имелось достаточно много представительниц дворянства и партийной элиты других стран, ожидались довольно неплохие вливания в испытывающие нужду фонды.
Броня тихонько вздохнула.
— Жаль, что Гиа тут нет.
И тотчас же откуда-то справа, со стороны пани Маллой, последовал ответ:
— То было её решение. Решение их обеих. Никто не запрещал твоей дочурке обзавестись условно-бездушной копией без дефекта, а моей — подарить собственную копию юной дриадке. Но они решили обменяться оригинальными телами. И на то у каждой из них имелись причины.
— Понимаю, — кивнула Броня. — Чапыжка категорически против самого факта существования собственной версии, не способной к воспроизводству мух, а Гиа хотелось взглянуть на процесс изнутри, как начинающей, но всё же некромагичке. Просто… грустно.
— Им надо давать возможность выбирать и действовать самостоятельно, — прокомментировала ситуацию будущая свекровь. — Кстати, не могу не порадоваться за тебя, моя дорогая.
Лёгкая шаль на плечах Лешей колыхнулась, когда под ней зашевелилась Роя. Рептилия решила подползти поближе к жабе и изучить её с расстояния, немногим превышающего длину змеиного языка. Земноводному эта идея не очень понравилась и потому оно попыталось перепончатой передней лапкой отодвинуть морду изумрудношкурого фамильяра пока-ещё-слечны Глашек.