Выбрать главу

— Когда речь идёт о богине хаоса?

— Если хаос будет всегда хаотичен, это сделает его чрезмерно предсказуемым. Когда нечто является отрицанием чего-то и следуя в своём отрицании до конца, становится похоже на то, что пытается отрицать, рождается отрицание отрицания.

— Мы его теряем, — обратился Вацлав к сопровождавшему его Елецкому.

Тот многозначительно кивнул.

— Я считаю, что не будет хуже, если мы послушаем пана Маллоя и уделим внимание обеспечению безопасности гостей. Незачем будет мешаться им двоим под ногами.

— Даже если забыть, что этим уже занимаются компетентные органы… звучит трусливо.

Русский пожал плечами.

— Разумное зачастую звучит трусливо. Риск должен быть оправдан.

— Вот ты и займись, — фыркнул Вацлав. — Хорош я буду, если всю славу отдам Маллоям.

— Оу… — протянул Даркен, осознавая, в чём соль.

— Понял, наконец? — хмыкнул принц. — У меня попросту нет выхода. Я или наказываю вас за ту выходку, либо демонстрирую всему магическому сообществу, что тоже не пальцем делан.

— Курва, — ругнулся “номер один”.

Он опустил взгляд вниз, пару секунд поразмыслил, а затем от души стукнул Жору по постаменту:

— Курва!

И почему шляхта так редко говорил прямо о своих намерениях и причинах поступить тем или иным способом?

Ловушка захлопнулась. Тут все скачут, как марионетки, по воле кукловода. И вроде как ты и видишь эти ниточки. Но поздно. Ведь теперь ты оказался в такой ситуации, когда отклонение от сценария хуже следования.

Но отклониться надо бы.

Хотя бы, чтобы попробовать.

Даркен выпрямился и посмотрел на Вацлава цепким птичьим взором.

— Никто не разберёт деталей боя. Никто не сможет заснять на камеру и проанализировать позже. Все свидетели будут заняты тем, чтобы не попасть под горячую руку. Тебе не обязательно наносить удары или что-то ещё. Достаточно просто участвовать. Никто не сможет тебе и слова сказать.

Вацлав улыбнулся.

“Номеру один” эта улыбка не понравилась.

Он подался вперёд и выставил указательный палец прямо перед лицом принца.

— Не вздумай. Не вздумай, Ваця. Если у меня будет выбор “ударить Перловку или спасти тебя”, я ударю Перловку. Не мешайся под ногами. Будь на подхвате. Ты не готов.

— Той пальцевой ведьме так не показалось… — снисходительно улыбнулся пан Лотарингский, но Дарк не дал ему договорить.

— Ты не готов. Я отрабатывал эти тактики месяцами. Я советовался с лучшими умами Форгерии. Мне написали сложный компилятор, учитывающий сто сорок семь видов магических помех и бесконечное количество сред их распространения. Я знал, что меня ждёт. Я тренировался с Броней. А что ты? Один раз в помехах активничал…

— Ты забываешься! — отрубил Вацлав, резким жестом отбрасывая руку Даркена в сторону. — Я — Лотарингский, Маллой. И моё обмундирование, мои катализаторы и тактики прорабатывали лучше королевские аналитики. Не надо меня недооценивать.

Даркен вздохнул.

— Я всё сказал, Ваця. Я всё сказал. Дальше, как знаешь. Ты уже взрослый мальчик. Сам решишь, будешь ли участвовать в этом бою и в каком качестве, и как об этом объявить публике.

В следующем томе принца можно было не ждать.

3.

Облака становились всё тяжелее и тяжелее.

Они уже достаточно разрослись, чтобы кусать друг друга за шкурку совершенно не стесняясь ни своих пристрастий, ни грязно-чёрных брюшек, через которые солнечный свет пробивался с большим-большим трудом. Так они ещё и бежали шустрее, чем ранее, намекая на то, что это тут, внизу леденящее безветрие, а там, в небесах, потоки воздуха живее всех живых.

Вот уж… Лешая. Холодный ветер — твоё дыхание. Безветрие — взгляд.

Куда ни плюнь, всюду знак твоего могущества.

Зато хоть связь ловила. Сравнительно стабильно. Папа лишь иногда “квакал”.

Даркен сидел на постаменте, у ног Жоры, да смотрел на выплывающие из-за верхушек деревьев молодые недотучки.

— Жаль, что тебя тут нет, отец, — грустно сказал “номер один”.

— Мне тоже. Напутственные сл…ва родитель, всё же, должен говорить лично.

Молодой человек не удержался от улыбки. Он слышал в речах отца завуалированную похвалу.

Очень хорошо завуалированную.

Надо быть мужчиной семейства Маллой, чтобы разглядеть её.

— Ну, хоть так… — вздохнул “номер один”.

— Мне по…азалось, что ты вообще не ждал моего звонка.

— Я ждал. Но не звонка. Да.

— Я знаю. Но…ледуя к цели, не становись слеп к дороге и кустам на обочине.

Даркен не удержался и рассмеялся. Тихо. Без особого задора.

— Уж постараюсь.

— Умей вовремя остановиться, отступить и приглядеться…

— Научусь.

— Не перебивай, когда тебе ст…ршие умные вещи говорят.

— Да ни в жизнь, — тут в веселье “номера” вернулась искренность.

— Не показывай м…е язык, даже если думаешь, что я тебя не вижу.

— Да как ты узнал?

— Я был рядом с тобой с младенчества. Я наблюда… за тобой, даже когда ты думал, что это не так…

— Теперь это звучит жутко, — нахмурился Дарк.

Родитель тяжело вздохнул.

— Я тебе сейчас с рук спускаю то, как ты паясничаешь, только пот…му, что в курсе, какую ношу ты на себя взвалил. И понимаю, что тебя не успокоит, но: ты не единственный, кто готовится к этой битве.

— Они ж все чмыри, отец.

— Казалось бы, попаданец, а гонор — семейный. Маллойский.

Даркен обернулся через плечо. Он видел, как прибывали гости. Всё больше и больше красивых платьев средь костюмов. Но все они где-то там. Никого более громила не подпустил к сюзерену. “Номер три” не уходил с поста. Всё стоял на страже покоя господина, хотя, казалось бы: это ведь и его, Гало, праздник тоже. Сегодня была двойная свадьба. Бронядарк. Илегало. Но верного подручного это не смущало.

Раз пан Маллой воспринимает это событие, как военную операцию, а не как праздник, значит и пан Ллорко туда же.

— Загадка мироздания, — согласился с родителем “номер один”. — Но ты можешь сказать, что я не прав? Без экивоков? Без попыток принизить моё эго ради блага? Просто сказать правду?

Серые очи Даркена взирали на многочисленных гостей, так беспечно общавшихся в преддверии бури, так спокойно, без каких-то особых эмоций, поглощающих угощения. Будто бы те не были людьми. Так смотрят на фигуры, занявшие своё место на доске. На полигональных болванчиков на карте в пошаговой стратегии.

— Скажи, отец, ты и правда считаешь, что они справятся лучше?

— Сегодня? Я думаю они все выступят примерно как ты. Со с…оим ковеном. При поддержке моих сил.

Дарк ядовито усмехнулся.

— А я уверен, что ты не посчитал штуку, которую я сегодня с утра организовал.

— Ты про слеч…у Праведную?

— Но Лешая дери… как?!

— Я же говорил…

— Разговор шёл за закрытыми дверями в моей спальне! — возмутился Даркен. — Ты что, поставил скрытые камеры и снимаешь хоум-видео?

— Нет. Просто до с…х и не убрали радионяню.

— Так и знал!

На самом деле, скорей всего то, что “номер один” считал своим ноу хау в сфере борьбы с Перловкой оказалось чем-то, для родителя очевидным. Ну или по крайней мере, если он не задумывался об этом раньше, то узнав о том, что из спальни сына выходит рыжая версия карфагенянина-богоборца, на счёт “раз” сложил две двойки.

— Потому что ты ведёш… себя, как младенец.

— Шутка заходит слишком далеко, — хмыкнул Дарк. — Как у вас там?

— Плохо. От…тупаем.

— Планово маршируем в тыл или сверкаем пятками.

Ответ пришёл не сразу.

— Пл…хо.

“Номеру один” тоже потребовалось время. Он не хотел знать правду о том, что собирался спросить. Но понимал, что без этого никак.

— Выжженная земля?

— Если мы можем что-то унести оттуда, мы унесём?

— Прах?

— Да.

— Оставь.

Секунда тишины.

— Чт…?

— У вас там было совещание, на котором вы все дружно решили быть ублюдками? — уточнил Даркен. — Я не хочу, чтобы имя моей семьи было связано с этим.

— Это война.

— Да. И твоё участие в этом — трата репутационного ресурса, который я собираюсь использовать. Будь последователен. Ты забыл, кого сам мне выбрал в невесты?