Я заметил это только между прочим, потому что мой полный ужаса взгляд был прикован к вертикальному вращающемуся водовороту, в котором, как я знал, находился Хикс. А потом внезапно я вспомнил, что Смит позади меня тоже пытался пролезть в окно, и, полуобернувшись на том месте, где я сидел, я совершенно не осознавал, что сижу на миссис Крэгг, и, как я потом понял, просто испытывал скрытое раздражение от страдальческих криков, исходящих снизу – я увидел еще один вихревой смерч в нескольких футах от себя, с темной сердцевиной, которой, как я понимал, был Смит. "Бедный, героический парень", – помню, сказал я себе, а потом один из тангенциальных потоков разветвился и так сильно ударил меня по уху, что я слетел со своего насеста. "И я был тем, кто уговаривал его остаться!" – подумал я, переворачиваясь и откатываясь в сторону. Легкая дрожь пробежала у меня по спине – это было не из-за воды. Я говорю, что нет ничего похожего на человеческий разум – это самая странная вещь во всем мире.
То, что я рассказывал до сих пор, произошло, вероятно, не более чем за четыре секунды. Неожиданное нападение было настолько внезапным и яростным, что было слышно лишь несколько вскриков, по большей части быстро заглушенных яростными струями воды. Но задолго до того, как двое несчастных прекратили свое невольное безумное кружение, воздух наполнился криками, проклятиями, ругательствами, советами убираться, приказами сделать то или это, требованиями прекратить это. Кто-то подполз к двери и попробовал открыть ее. Я знал, что это бесполезно, Хикс сказал, что она заперта, это было его последнее замечание. По логике – это часть плана. Я знал, что мы попались, даже когда безуспешно пытался увернуться от яростных прерывистых струй воды, которые атаковали меня с двух сторон. Меня только что осенило, что я мог бы немного улучшить свое положение, если бы полз в другое место, когда я внезапно заметил, что потоки прекратились. Мгновенно в моем мозгу мелькнула мысль, что сотня оборотов была завершена – во всяком случае, часть системы Хикса работала. Моя голова была повернута в направлении изобретателя, и как раз в тот момент, когда я смотрел, оболочка воды внезапно упала с него, и Хикс, больше не поддерживаемый огромной вращательной силой вихря, рухнул между четырьмя колоннами, мокрой, бесформенной массой.
Я услышал позади себя пронзительный крик и обернулся. Миссис Смит склонила свою мокрую, но роскошную фигуру над распростертым телом своего мужа, который ошеломленно пытался поднять голову.
– О, мой бедный кудрявый малыш! – говорила миссис Смит жалобным тоном, нежно обнимая мужа за шею. Забавно, как устроен разум, но даже в полубессознательном состоянии я рассуждал, что это название было не совсем правильным, потому что Смит лысый, ему сорок лет, и он весит более двухсот фунтов. Однако для миссис Смит это, похоже, не имело значения.
Сила клея
– О, мой бедный, маленький кудрявый мальчик! – повторяла она во второй раз. -Мой…
Она не договорила. Последовало падение чего-то мягкого и тяжелого. Темный, призрачный силуэт пронессся мимо, раздалось глухое, тяжелое "пам!", и миссис Смит рухнула на своего мужа, в то время как ее голова и плечи были покрыты зеленоватой массой около двух футов в диаметре.
Это была одна из адгезивных защит – я сразу это понял.
– Помогите! Я… гоб… гоб… гоб… – я обернулся, чтобы посмотреть, откуда раздался новый тревожный крик, и увидел Хикса, который умудрился наконец сесть прямо, выглядя как юмористический набросок глубоководного ныряльщика. Его голова казалась в шесть раз больше своего естественного размера, окутанная стофунтовым слоем жидкого клея. В тот момент я понял, что он имел в виду, когда говорил о психологическом эффекте этой штуки – это было ужасно. И все же я видел только начало.
Э.Ф. Кроффит бросился на помощь миссис Смит. Все банкиры – рыцари. Он не мог заставить ее услышать его, потому что клей окутал ее голову слоем толщиной в дюйм и медленно растекался тяжелыми зеленоватыми струйками по ее телу или стекал, тут и там, крупными каплями, но он нащупал ее руки своими и преуспел в том, чтобы поднять ее. Как раз в этот момент миссис Смит выдула воздух сквозь слой клея, покрывавший ее рот. Леденящий кровь вопль разорвал воздух, когда она повисла на шее Кроффита. Банкир попытался убежать, но уйти было некуда. Вместо этого леди притягивала его все ближе и ближе к своей груди, слепо ища защиты там, где, как она знала, была человеческая плоть. Напрасно Кроффит напрягал все свои силы, чтобы вырваться из вязких объятий. Его борьба только еще больше запутала его, и прошло совсем немного времени, прежде чем он был вымазан клеем с головы до ног. Клей к этому времени впитался в одежду обоих и был по всей обуви. Эти двое, миссис Смит, крепко обнимавшая банкира, исполняли на мозаике пола странный двухступенчатый танец. Их обувь прилипала к полу из-за тяжелой липкой массы, которая стекала с них, и это делало их усилия все более неистовыми. Несмотря на нечеловеческие усилия Кроффита высвободить ноги, сначала одну, а затем и другую, а затем и оба носка остались прилипшими к полу. Спотыкаясь в своем странном и липком танце, они налетели на изобретателя, который проделал отверстие для дыхания в своей клеевой маске, проглотив до этого кварту или около того воды, и, пытаясь соскрести немного вещества со своей головы и шеи, покрыл свои руки липкими комками диаметром восемь дюймов. Под воздействием удара он теперь выставил их словно слепой вперед и накрыл ими лицо банкира сзади. Рев ярости Кроффита при этой новой травме сотряс потолок, но почти мгновенно утих, подавившись, когда большой комок застрял у него во рту, он с трудом проглотил его, упав духом.