Райс считала, что климат Венеры будет теплее, чем на Земле, поэтому мы все запаслись легкой одеждой, подходящей для тропического климата.
Трудно было решить, какое оружие взять. В конце концов мы остановились на паре винтовок Спрингфилд, 12-миллиметровом дробовике и тяжелой спортивной винтовке Винчестер, которую Райс использовал для охоты на аляскинского бурого медведя. Фред сказал, что он ни во что не может попасть из винтовки, но может хорошо обращаться с дробовиком, и настоял на том, чтобы взять его, хотя мы сказали ему, что винтовка была бы безопаснее, если бы там были какие-нибудь опасные звери. Райс также предоставил нам ящик гранат Милла, которые он получил от военно-морского флота. Мы все были знакомы с использованием гранат и знали, что они могут быть очень полезны.
Кислородные баллоны были заполнены до отказа, аккумуляторные батареи заряжены и проверены, и весь корабль был тщательно осмотрен, чтобы убедиться, что все было в идеальном состоянии.
Мы подождали еще два дня, прежде чем отправиться в путь, так как Райс хотел совершить путешествие, когда Венера будет ближе всего к Земле. Начав примерно за неделю до того, как планета окажется в нижнем соединении, мы могли бы направиться к Солнцу, пересечь траекторию планеты, а затем спуститься на дневную сторону.
Наших припасов хватило бы на шесть месяцев. У нас было достаточно кислорода, чтобы провести половину этого времени на корабле, и поскольку Райс не думал, что путешествие туда и обратно займет больше месяца, мы чувствовали, что шансов на то, что его не хватит, было немного.
К полудню великого дня напряжение ожидания заставило нас всех изрядно понервничать, поэтому мы вздохнули с облегчением, когда Райс наконец-то нажал кнопку, с помощью которой мы отправились в самое длинное путешествие, когда-либо предпринятое человеком.
Старт прошел без проблем, и скорость поднялась настолько высоко, насколько позволяло сопротивление атмосферы. Как только мы оказались за пределами атмосферы, Райс включил полную мощность, и Земля начала быстро удаляться.
Среди старателей есть поговорка, что когда кто-то съест мешок муки с человеком, он его узнает. Я бы сказал, если вы хотите познать человека, просто запритесь с ним на маленьком корабле на неделю, и вы узнаете его. Во всяком случае, в той поездке мы трое стали лучшими друзьями, чем могли бы стать за годы обычной жизни.
Фред Уилсон был точно таким же старым Фредом, которого я всегда знал. В чем-то довольно медлительный, но всегда надежный. Капитан Райс, несколько старше Фреда или меня, всегда казался очень хорошо информированным человеком и наши беседы в течение той недели дали такое богатство информации, о котором я никогда не подозревал.
Мы с Фредом всегда называли друг друга по именам, но в капитане Райсе было определенное достоинство, которое заставляло нас думать о нем как о "Райсе" или "Капитане". Я не имею в виду, что он был жестким или замкнутым, но, хотя он был хорошим спортсменом и прекрасным товарищем, все же в нем была сдержанность, которая неосознанно производила на нас впечатление.
Поскольку не было никакой разницы между днем и ночью, после того, как мы покинули Землю, мы регулировали наши дни по часам и несли регулярные вахты, так что один из нас всегда был на дежурстве.
Вскоре я научился управлять кораблем, но это не требовало никакого внимания, кроме ежечасных проверок воздуха, чтобы убедиться, что кислород поступает с надлежащей скоростью и что химические вещества для поглощения углекислого газа работают должным образом. Мотор-генераторы были мощнее, чем необходимо, поэтому они не нагревались и не нуждались в уходе.
Всякий раз, когда Райс заступал на вахту, он вычислял наше местоположение и среднюю скорость за день. Меня очень заинтересовали приборы для определения нашего расстояния до Земли, и я попросил его объяснить их работу.
– Ну, – ответил он, – вы, без сомнения, заметили шкалу, выгравированную на линзе этого телескопа. Это то же самое, что и дальномерные полевые бинокли, используемые на службе, и вы, вероятно, пользовались ими, когда служили в армии.
– Я видел дальномерные очки, но никогда не знал, как они работают, – ответил я.
– Деления шкалы, выгравированные на линзе, называются милями и являются средством измерения углов. Миля такого рода – это угол в вершине треугольника, основание которого составляет одну тысячную часть его высоты. Когда вы смотрите в этот телескоп на объект известного размера, вы увидите его диаметр в милях, точно так же, как если бы вы измеряли его линейкой, затем его диаметр в футах или милях умножается на 1000 и делится на его диаметр в милях. Астроном измеряет расстояние до планет, определяя параллакс, и это то, что шкала телескопа позволяет нам делать простым способом. Измерения с помощью телескопа ненадежны за пределами довольно короткого расстояния, поэтому у нас есть другие средства определения нашего местоположения.