– Только Он-Она может ответить на этот вопрос, – пробормотал профессор. – Что нас сейчас должно волновать, так это то, что позволит ее поднять.
Он ударил в дверь кулаком и с силой пнул ее ногой.
– Она по меньшей мере в фут толщиной и сделана из закаленного золота. Если бы у нас был лом…
– Наши аторезак быстро справились бы с этим, если бы я не был настолько глуп, чтобы оставить его в самолете, – посетовал Эрнест. – Мы никогда не должны были входить в пещеры без него. И я также виноват в том, что не взял с собой карманный радиоприемник. Моя небрежность непростительна, профессор, мне хочется пнуть себя.
– Нет, Эрнест, это я дурак… тысячу раз дурак. Это только моя вина, что мы здесь… чтобы остаться навсегда.
– Пожалуйста, не теряй надежду так быстро, – заговорила Милдред. – Возможно, есть другой выход. Я уверена, что мы как-нибудь да выберемся отсюда.
– Конечно, мы выберемся, – заверил Эрнест. – Давайте мы осмотрим нашу тюрьму.
Повернувшись лицом к идолу, они рассеяли свой свет, пока комната не стала тускло освещена от стены до стены.
Комната была квадратной и около тридцати футов в поперечнике. Ее крыша была высокой и выпуклой, с несколькими узкими вентиляционными щелями наверху. Три ее стены были грубо отделаны, но та, что слева от входа, была гладкой и украшена множеством надписей. Пол был сделан из больших каменных блоков, плотно подогнанных друг к другу. Маленькая скамейка в углу была единственной мебелью.
Заключенные обратили на эти детали лишь мимолетное внимание, они не могли оторвать взгляда от гротескной фигуры бога луны.
Неуклюжая фигура Он-Она занимала похожее на трон сооружение, которое опиралось на центр задней стены. Монстр был около двенадцати футов высотой в сидячем положении и был сделан из камня и закаленного золота, с многогранными глазами из огромных бриллиантов, как у его барельефной копии на горе Хэдли. Его голова, туловище и ноги были каменными, руки золотыми, а на коленях, зажатая между массивными коленями, находилась огромная золотая чаша, над которой угрожающе возвышался большой кусок желтого металла, зажатый в его чешуйчатых руках. Руки были суставчатыми и, по-видимому, подвижными.
Лицо этого существа было еще более отталкивающим, чем у его копии с горы Хэдли. Дьявольскими, не поддающимися описанию, были его бесформенная голова, его адская ухмылка, его омерзительный рот.
Но завораживающими, как глаза чудовищной змеи, были огромные глаза Он-Она!
В странном сиянии, которое падало на них, они танцевали с сиянием одновременно прекрасным и губительным, искажая первобытные цвета в ослепительном, ужасном великолепии.
И когда земляне, бессознательно приблизившись под притяжением идола, сфокусировали свои лучи на его отвратительной голове, сияние стало ослепительным.
– Как ужасно красиво! – Милдред наконец обрела дар речи, чтобы воскликнуть.
– Да, некоторые из этих бриллиантов размером с гусиные яйца, – прозаично заметил профессор Берк.
Чары рассеялись, Эрнест предложил им поискать возможный выход.
С надеждой поиски начались, безнадежно они закончились. Убежденные, что с трех сторон их окружает твердая гора, а с другой – непреодолимый барьер, они почувствовали беспомощность, которая предшествует полному отчаянию, когда возвращались к золотому замку.
Снова встав перед вклинившейся плитой, профессор Берк направил свет на пол у своих ног.
– Так вот как работает ловушка! – воскликнул он. – Теперь, если бы мы только могли поднять этот блок… но у нас нет даже перочинного ножа.
– Что это, профессор? – нетерпеливо спросили его товарищи в унисон.
– Ну, этот блок опирается на какие-то пружины или рычаги, я почувствовал, как они прогнулись под моим весом, и это объясняет, почему створка упала, когда мы вошли внутрь.
– Давай посмотрим.
Эрнест наступил на камень и почувствовал, как он слегка прогнулся под дополнительным весом.
– Теперь смотрите, как он поднимается, – сказал профессор, когда они сошли с него.
Блок поднялся на свой уровень.
– Пружины, – подтвердил Берк. – И я полагаю, что они примерно так же сильны, как и тогда, когда они поймали последнего Лунного человека, из-за нехватки воды. Эрнест, давай подойдем к стене с надписями и посмотрим, что она может нам сказать. Вы с Милдред можете направить на него свои фонари, пока я расшифрую надпись.
С проницательным прищуром и загадочным ворчанием он изучал символы один за другим, а затем пересмотрел их, прежде чем поделиться своей интерпретацией.