Когда, наконец, я осмелился поднять голову и робко взглянуть ей в глаза, я увидел такой свет нежности и любви, исходящий из ее глаз, что я забыл обо всем, кроме моей великой любви к ней, и на гребне приливной волны моих эмоций я подхватил ее и заключил в мои объятия. Только тогда я осознал, что остальные оставили нас наедине.
Никогда я и представить себе не мог такого восторга и наслаждения, какие испытал в те незабываемые моменты.
Наконец-то я познал, как вечную истину, то, о чем мудрецы человечества, мастера закона, думали веками: полного счастья можно достичь только тогда, когда две идеально настроенные души противоположного пола встречаются и соединяются узами вечности, узами, которые тысяча смертей не могут разрушить, союз нерасторжимый и вечный. Наконец-то я нашел свою вторую половинку.
Как долго мы были там в объятиях полного блаженства, я не знаю — возможно, это были минуты, возможно, часы, дни или вечности. Затем внезапно невыразимая тьма опустилась на мой разум, и у меня было ощущение падения, падения сквозь безграничную пустоту, мне казалось, что я слышу крик страха моей любви с бесконечного расстояния, а затем… забвение.
Бартон! Бартон! Ради Бога, ответь мне!
Слова, казалось, доносились откуда-то издалека, и я смутно осознал, что кто-то сильно трясет меня. Напряжением всей своей силы воли я старался сбросить с себя летаргическую свинцовую тяжесть, которая сковала мою душу и тело.
С огромным усилием мне наконец удалось открыть глаза и увидеть встревоженное лицо профессора Винтера, склонившегося надо мной. С его помощью я сумел сесть и ошеломленно огляделся вокруг.
С потрясением до меня вдруг дошло, что мы находимся в библиотеке ученого. Я лежал на ковре перед огромным механическим креслом, с которого я начал свое странное путешествие в страну ниже инфракрасного излучения, с которого я, очевидно, упал на пол.
С другой стороны, поддерживая меня дрожащими руками, стояла Саммер, старый слуга профессора, чьи вытаращенные глаза и бледное лицо указывали на то, что он прошел через испытание сильного страха.
Что случилось? Каким-то необъяснимым образом мы внезапно перенеслись из восхитительной земли Алании в наш собственный унылый и прозаичный мир.
— Слава Богу, что с тобой все в порядке! — горячо воскликнул мой друг, глубоко вздохнув с облегчением.
— На минуту я ужасно испугался, что ваша сердечная деятельность остановилась, — добавил он.
— Что… что, черт возьми, произошло? — заикаясь от слабости спросил я, пока они помогали мне сесть в удобное кресло. Я все еще был очень сильно сбит с толку из-за внезапной перемены.
Ученый сел рядом со мной и мягко объяснил:
— Видите ли, была сильная электрическая буря. Молния ударила в одну из главных линий электропередачи и вывела из строя несколько первичных трансформаторов на ближайшей подстанции.
— Естественно, это вывело из строя всю станцию, в результате чего весь ток был отключен, и аппарат здесь остановился.
Он указал на неработающие механизмы на двух столах и продолжил:
— По мере того, как машины замедляли работу, вибрации наших физических тел в этих креслах пропорционально уменьшались и постепенно возвращались к норме, а эти колебания, в свою очередь, передавались нашим духовным телам на субинфракрасном плане посредством невидимой нити магнетизма, которая всегда соединяет физическое и духовное тела до тех пор, пока сама смерть не разрушит их.
— В итоге, чем более нормальными становились наши вибрации, тем больше мы удалялись от другого плана существования и тем больше мы снова приближались к нашему земному плану. Притяжение между физическим и духовным телами постепенно возрастало, пока душа, заключенная в свое духовное тело, снова не вошла в свою земную оболочку, и… вот мы здесь.
Все поняв, я медленно и печально кивнул.
— И вот мы снова вернулись к монотонному существованию в нашем собственном унылом мире.
С внезапной душевной волной страдания я закрыл лицо руками и громко застонал от разочарования
— И Эалара, любимая половинка моей души… — Мой голос сорвался, и я не смог закончить.
Мой спутник мягко, успокаивающе положил руку мне на плечо.
— Дорогой друг, — начал он с глубоким, полным искреннего сочувствия тоном в голосе. — Я понимаю! Но я обещаю вам, клянусь честью, что как только я подготовлю статью для Общества психических исследований, подробно описывающую наш опыт на субинфракрасном плане, мы снова отправимся в восхитительную страну аланцев, наших замечательных и мудрых друзей.