Что ж, спустя примерно пять минут после того, как торговец пружинами указал им направление, они действительно обнаружили здание из бурого кирпича, сплошь обклеенное плакатами, рекламирующими всевозможные шестеренки: «Только здесь!», «Только у нас!», «Все виды шестеренок!», «Самые качественные! Самые надежные!», «Не верьте шарлатанам!». Доктор сразу же догадался, о ком гласил последний слоган.
Натаниэль Доу толкнул дверь под кованой вывеской и вошел в помещение, племянник шагнул следом за ним.
Внутренним убранством лавка, освещенная несколькими газовыми рожками, отдаленно походила на какой-нибудь салон или выставку. На обитых бордовым бархатом стенах на специальных штырьках висели шестеренки. Все зубчатые колеса в лавке были дотошно распределены по размерам, видам, металлам. Ну, и, разумеется, по ценам. Прямо возле входа стояли ящики с самыми дешевыми шестеренками, а отдалением вглубь лавки цены становились все выше. В углу на треноге разместилась оптическая система с дюжиной подвижных увеличительных стекол: некоторые продающиеся в лавке шестеренки своим размером не превышали муравьиную головку, и иначе их было не разглядеть.
Покупателей в «Когвилл и сыновья» сейчас не было. Как и сыновей – видимо, они как раз гонялись по Железному рынку за каким-нибудь очередным конкурентом своего отца. Сам же господин Когвилл в бордовой (под стать обивке стен) жилетке и громоздких многолинзовых очках, закрывающих большую часть его лица, стоял за прилавком и взвешивал на весах крошечные серебристые шестеренки. Что-то неразборчиво играл радиофор в углу, и хозяин лавки немелодично бубнил, ему подпевая.
Услышав, что дверь отворилась, он даже не поднял взгляд, лишь монотонно швырнул в посетителей дежурную фразу:
- Все виды шестеренок! Лучшие шестеренки в городе! Вертятся-крутятся! Вертятся-крутятся! Лучшие шестеренки в городе!
- Мое почтение,- сказал доктор Доу, подойдя к прилавку, в то время как Джаспер задержался возле входа, завороженно разглядывая шестеренки на стенах. Разумеется, в сравнении с жалким чемоданчиком Артура Клокворка, здесь был настоящий дворец зубчатых колес.
Господин Когвилл на мгновение оторвался от своего дела, окинул профессиональным взглядом подошедшего посетителя и проговорил:
- Поступили новые часовые колеса.- Хозяин лавки кивнул, указывая на часовую цепочку доктора Доу.- У вас «Бриккинс» или «Крамп»? Вряд ли «Эглерс», да, вряд ли…
- «Крамп»,- сказал доктор Доу.- Но мне нужны определенные шестеренки.
- Могу вам предоставить перечни.- Господин Когвилл ткнул рукой в стопку огромных книг на полу, высившуюся до самого потолка.
Доктор Доу покачал головой.
- Мой… эээ… друг приходил к вам недавно – я бы хотел купить такие же шестеренки, какие купил он. Быть может, вы его помните? Джентльмен в полосатом черно-сером пальто.
- Я не запоминаю всех джентльменов в полосатых пальто, которые сюда захаживают,- недовольно проговорил господин Когвилл.- Еще чего не хватало!
- Это было в день туманного шквала,- уточнил доктор.
Лицо продавца шестеренок при этих словах тут же стало невероятно неприязненным. Он поднял голову и даже слегка оскалился, а его расчесанные волосок к волоску бакенбарды словно встали дыбом. Он положил пинцет, который держал в руке, поднял свои очки на лоб. Здоровенные глаза, прежде таковыми казавшиеся из-за линз, оказались крошечными, глубоко посаженными, а еще сильно прищуренными.
По взгляду хозяина лавки было видно, что он вспомнил человека, о котором шла речь.
- А ваш этот… гм… друг разве не сказал вам, какие именно шестеренки он искал?- процедил господин Когвилл, презрительно скривившись. Хозяин лавки сразу же понял, что этот тип никакой не друг полосатому, и что его вообще не интересуют шестеренки. Он понял, что здесь происходит, и ему это ой как не понравилось.
Доктор Доу, в свою очередь, прекрасно понимал, что это за человек. Грубый, жестокий, высокомерный, привыкший, что все кругом идет по его правилам. Доктор не обманывался окружением господина Когвилла – это был не просто продавец шестеренок. И, если верить рассказу мистера Клокворка, действовать он привык незатейливо и безжалостно, как самый обычный вожак преступной шайки. Господин Когвилл – это не мягкий открытый господин Ферро: с продавцом шестеренок нужно было говорить по-другому.
Доктор извлек из внутреннего кармана пальто аккуратно сложенный листок бумаги, развернул его и ткнул под нос хозяину лавки, присовокупив при этом:
- Как вы можете убедиться, мы здесь не случайно. Советую вам обратить особое внимание на то, что стоит внизу листка. Это гербы Дома-с-синей-крышей и личные печати господина комиссара Тремпл-Толл. Здесь сказано, что мы заняты полицейским делом и всем, кто видит перед собой эту бумагу, надлежит оказывать нам содействие.