Он уже давно перестал считать их первую встречу простой случайностью. Это называют судьбой. Он как-то упомянул об этом в разговоре с Райдером, но того абстрактные понятия не трогали. Для него логика происходящего была простой: что-то случается и как следствие влечет за собой другие события. Совпадения, предзнаменования, рок — все это его не волновало.
Они встретились впервые на бирже труда, расположенной на углу Шестой авеню и Двадцатой улицы, в одной из тех озлобленных очередей, что выстраиваются к окошкам за пособием. Райдер привлек внимание Лонгмэна прежде всего своей внешностью. Это был стройный темноволосый мужчина с крупными и выразительными чертами лица. В нем чувствовалась сила и уверенность в себе. Конечно, Лонгмэн понял все это значительно позже, а тогда ему бросилось в глаза, что человек, подобный Райдеру, удивительно неуместен в сборище молодых негров, цветных, длинноволосых парней и девушек и всех этих сереньких, задавленных жизнью пожилых неудачников (к последней категории, с горечью констатировал Лонгмэн, принадлежит он сам). Впрочем, ничего особенного во внешности Райдера не было, и он бы ничем не выделялся в обычной толпе.
Большинство из стоявших в очереди убивали время разговорами. Некоторые брали с собой что-нибудь почитать. Лонгмэн по дороге на биржу труда, как правило, покупал номер "Пост" и читал его, не вступая ни в какие беседы. Однако, несколько недель спустя, обнаружив, что стоит в очереди следом за Райдером, Лонгмэн решил с ним заговорить. Сделал он это не без колебаний. Было видно, что тому не составит труда отшить непрошеного собеседника. И все же он обратился к Райдеру, показав ему заголовок в "Пост": "ЕЩЕ ОДИН "БОИНГ-747" УГНАН НА КУБУ".
Похоже, это становится эпидемией, а? Райдер вежливо кивнул, но ничего не ответил.
— Никак не возьму в толк, ради чего они это делают? — продолжал Лонгмэн. — Я бы еще понял, если бы они срывали крупный куш, а брать на себя такой риск за просто так…
Райдер улыбнулся и сказал:
— В этой жизни все риск. Каждый вздох связан с риском — можно вдохнуть какую-нибудь отраву. Так что, если избегать риска, то и дышать надо перестать.
— Это невозможно, — сказал Лонгмэн. — Я где-то читал, что нельзя заставить себя перестать дышать, даже если очень захочешь.
Райдер снова улыбнулся.
— Я думаю, что и с этим можно справиться, если с умом взяться за дело.
На этом разговор у них заглох, и Лонгмэн вернулся к своей газете, чувствуя, что вел себя не самым лучшим образом. Однако, когда Райдер получил отметку в своей книжке и чек на пособие, он перед уходом дружески кивнул Лонгмэну.
Неделю или две спустя Лонгмэн был приятно удивлен и даже польщен, когда Райдер подошел к нему в кафе, куда он заскочил перехватить пару бутербродов. На этот раз разговаривать с Райдером оказалось куда легче, хотя он был по-прежнему очень сдержан. Они поболтали о том о сем и затем вместе дошли до биржи труда и встали в одну очередь.
Лонгмэн сказал ему:
— Читали, на этой неделе опять пытались угнать самолет?
— Нет, я почти не читаю газет.
— На этот раз неудачно. Они потребовали заправить самолет горючим, но, когда один из них высунулся наружу, его подстрелил снайпер из ФБР. Насмерть.
— Что ж, смерть иной раз лучший выход из положения.
— Лучший, чем что?
— Чем многое. Чем торговать страховыми свидетельствами, например.
— Это ваша прежняя работа?
— Да, я занимался этим несколько месяцев. Однако выяснилось, что бизнесмен из меня никудышный. Проблема, видимо, в том, что я терпеть не могу уговаривать людей, — после паузы добавил он. — Я больше привык приказывать.
— То есть быть руководителем фирмы?
— В некотором роде.
— Как я понял, торговля не ваша основная специальность.
— Нет.
Вдаваться в подробности Райдер не стал. Лонгмэн, хотя его снедало любопытство, не задавал больше вопросов. Вместо этого он заговорил о себе.
— А я работал на стройке, но у подрядчика кончились деньги, и меня уволили.
Райдер понимающе кивнул.
— Но я не строитель по профессии. Раньше я был машинистом подземки.
— Ушли на пенсию?
— Что вы, мне ведь всего сорок один год.
Райдер вежливо поправился:
— Вот и я подумал, что вы вроде слишком молоды для пенсионера.
Он хорошо вышел из неловкого положения, но его маневр не обманул Лонгмэна. Он знал, что у него поношенный, усталый вид, и привык, что люди часто давали ему больше его возраста.