Он встал слева от Уэлкома и без лишних предисловий заговорил.
— Кто-то из вас просил информировать, что происходит, — он сделал паузу, чтобы дождаться, когда все пассажиры повернутся к нему с удивлением или тревогой на лицах. — Так вот, самое важное для вас, что все вы — заложники.
Кто-то охнул, запричитала над своими чадами мамаша. Остальные пассажиры восприняли новость достойно и лишь обменялись вопросительными взглядами, словно не зная, как реагировать на все это. Только воинственный негр и хиппи, казалось, вообще не слышали слов Райдера. Хиппи, рассеянно улыбаясь, разглядывал носки своих сандалий.
— Если мы получим то, чего хотим, — продолжал тем временем Райдер, — мы не причиним вам вреда и отпустим на все четыре стороны. А до тех пор вы будете делать все, что вам скажут.
Его перебил элегантно одетый старик:
— А если не получите?
Остальные пассажиры избегали смотреть на старика, словно боясь быть зачисленными к нему в сообщники. Он, как видно, задал вопрос, который они предпочли бы не задавать.
— Мы надеемся, что получим, — сказал Райдер.
— Чего же вы хотите? — продолжал выпытывать старик. — Денег?
— Хватит чесать языком, дед, — влез Уэлком. — Закрой свою варежку.
— А чего же еще? — ответил вопросом на вопрос Райдер.
— Итак, это деньги, — пожилой джентльмен понимающе кивнул. — И все же, что будет, если денег вы не получите?
— Слушай, старик, я могу помочь тебе заткнуть говорилку. Для этого хватит одной пули, — снова вмешался Уэлком.
— Молодой человек, — старик повернулся к нему, — я только хочу задать несколько вполне резонных вопросов. Мы ведь все здесь разумные люди, не так ли? — и он снова обратился к Райдеру. — Если вы не получите денег, мы будем убиты?
— Мы получим деньги, — твердо сказал Райдер. — Вы же должны помнить только одно: мы без колебаний убьем любого, кто ослушается. Зарубите это себе на носу.
— Понял, понял, — не унимался старик, — но все же скажите, что называется, не для печати: сколько вы просите?
Райдер не ответил и пошел в переднюю часть вагона. Лонгмэн шагнул ему навстречу.
— Вернись на свое место, — отрывисто приказал Райдер, — ты попадаешь в зону огня.
Лонгмэн попятился, а потом, подозвав к себе Райдера, прошептал:
— Мне кажется, вон там сидит полицейский.
— С чего ты взял? Где?
— Посмотри сам. Вон тот, типичный "фараон".
Райдер оглядел человека, на которого указывал Лонгмэн. Это был грузноватый мужчина с тяжелой нижней челюстью и мощью, запечатленной во всем мясистом лице. Он был одет в твидовый костюм и полотняную рубашку со слегка засаленным галстуком. Не очень-то шикарно, но это не имело значения. Кому какое дело, во что одевается детектив?
— Давай обыщем его, — горячо шептал Лонгмэн. — Если это "фараон", да еще вооруженный… — он не сумел совладать с эмоциями, и его голос сорвался с шепота на достаточно громкий хрип.
Когда вопрос, обыскивать ли пассажиров, встал перед ними несколько недель назад, они решили не делать этого. Шансы, что кто-нибудь в вагоне окажется вооружен, были ничтожны. К тому же только идиот пустил бы оружие в ход при таком неравенстве сил. Что до ножей, то они не могли представлять серьезной опасности.
А мужчина действительно был похож на не первой молодости полисмена в штатском.
— Хорошо, — сказал Райдер, — прикрой меня.
Пассажиры торопливо убирали ноги из прохода, давая Райдеру пройти. Он остановился напротив мужчины.
— Встать! — скомандовал он.
Медленно, не отрывая испуганных глаз от Райдера, мужчина поднялся. Сидевший рядом с ним хиппи самозабвенно чесал под пончо свое, как видно, давно немытое тело.
Услышав слово "обыск", Том Берри насторожился. Ему показалось, что главарь разглядывает его, размышляя над тем, что нашептывал ему сообщник. Его бро-сило в жар. Черт! Неужели они его вычислили? Под пончо на голом теле он чувствовал тяжесть своего "Смит и Вессона" 38-го калибра. Да, но что он будет с ним делать?
Решение надо было принимать срочно, поскольку опасность слишком очевидна. По инструкции оружие для полицейского священно и он не имеет права отдавать его кому-либо. Его следовало защищать, как свою собственную жизнь. С ним нельзя расставаться, если только ты не презренный трус, который хочет выжить любой ценой. Правда, как раз таким трусом и признавал себя Том Берри. Он позволит им обнаружить и забрать его револьвер и личный жетон, пальцем не пошевельнув, чтобы защитить свою э… честь. Они, наверное, вмажут ему пару раз, но вряд ли зайдут дальше. Убивать его не будет никакого смысла. "Фараон" без оружия не опасен. Он просто смешон.