Лианы извиваются, двигаются, живут какой-то своей, почти змеиной жизнью, шевеля листочками. Правильно – не пошевелишь листиками – ужина не будет! Сердце замерло от восхищения и умиления, когда я увидела стайку лопоухих нахальных пушистиков, перебирающихся с ветки на ветку. Кто тут лопушки расставил? Кто молодец?
Мягкая кремовая шерстка, умные бусинки глаз. Вот та – явно мама века, тащит… один, два, пять… семь! Девять! Девять мелких комочков, которые кусаются, пищат, тягают маму за хвост и уши и всячески отвлекают от дороги! Смешные какие… помесь опоссума и фенека, только на голове покачивается пучок усиков с шариком на конце. Ой, и на хвосте иголки виднеются! Ничего себе – ежики!
Я завороженно огляделась. И снова замерла, едва ли не рот раскрыв. Все потому, что вокруг одного из гигантов лесных вилась невероятная, золотисто-ажурная лестница, которая вела куда-то далеко наверх, теряясь в ветвях.
– Нравится? – Шепнули мне на ухо, продолжая крепко удерживать за плечи и обнюхивать. Снова обнюхивать. И снова. И ещё раз. До тех пор, пока у меня не кончилось терпение, я не обернулась в крепких объятьях и… не потянулась к чужим тонким губам, касаясь их поцелуе.
Легонько поддразнивая. Сей, я тоже умею так… и вот так, да! Кусаешься?
Горячая ладонь сминает форменный плащ и добирается до платья… Разрезы на рукавах ему нравятся! А уж тонкое кружево на груди! Я задыхаюсь. Хочется кричать от восторга, нежности, нахлынувшей страсти. От тонкого-звонкого и нежного ощущения своей нужности. От жажды жить, любить, свить свое гнездовье… маленькое змеистое кубло, откуда будут торчать симпатичные чешуйчатые хвостики…
Его рука скользит по спине. Слишком дерзко. Ползет вверх юбка, обнажая край чулок. Урчание перерастает в рык.
Что ты твориш-шь! Кончики пальцев простреливает, мои коготки вцепляются в мужские плечи, воздух дрожит горячим маревом. Да… да! Нравится? Точно знаю, что кружева оценили! И даже не порвали! И… утыкаюсь носом в горячую кожу чужого плеча, жадно вдыхая родной запах. Мята. Гранатовая кислинка. Железо на солнце. Как же хорошо!
Пальцы Сейлира окончательно растрепали прическу и теперь бережно перебирают отросшие волосы, что золотятся и будто переливаются. Вторая рука поправляет юбку. Мне кажется, тут все птицы и звери должны сгореть от стыда!
– Довольный Владыка – счастье для подданных, – слышу я вдруг насмешливо-рычащий голос.
Дергаюсь в чужих руках, оборачиваюсь, несмотря на то, что меня явно не хотят выпускать.
– Какой огромный! – Вырывается восторженное.
Больше всего это существо напоминало медведя. Раза так в четыре больше привычных бурых мишек, с голубой шерстью, шестью лапами и короной рогов на голове. Ехидные бусинки ярко-фиолетовых глаз «мишки» внимательно наблюдали за нами. Руки Сейлира сжались на моей талии.
– Таагот, – шипяще усмехнулся мой Владыка, – все тебе интересно.
– Конечно, интересно, ради кого твои тени носились как в задницу укушенные несколько часов, любовное гнездышко готовили на вершине редня! – Лобастая голова кивнула в сторону лестницы.
Глава 9.3.
Ой, как любопытно, а поподробнее можно? Пожалуйста! По душе словно мягкой лапкой провели раз сто. Он ждал. Он готовился. Он… этот невыносимый, самоуверенный, умный, самодостаточный мужчина… ухаживал!
– Правда несколько часов? – Спросила тихонько, накрывая жесткую сильную ладонь своей.
– Правда-правда, какая ты крошка-малышка… Змейка, – прогрохотал надо мной… Таагот. Имя, наверное?
– Свет мой нежный, истинный и безмятежный… – примерещилось – или и правда это мне прошептали, одарив ласкающим взглядов почерневших глаз?
Сейчас Сейлир оставался почти собой. Мужчина вне возраста и времени. Худое скуластое лицо. Надменный излет бровей, тонкие губы. Внимательный холодный взгляд, который теплел тогда, когда энергат смотрел на меня. Я ощущала, как легко он касается моих эмоций. Но… он не забирал их. Мне казалось, что они просто перетекают плавно от меня к нему – и обратно, как круговорот, симбиоз, усиливающий нас обоих…
– Таагот, после поговорим, – отрезал муж, ведя меня к лестнице. А потом…
– Зажмурься… – шепнули мне, но я, конечно, не послушалась. Да просто не успела!
Взметнулись теневые крыла – огромные, прозрачно-мглистые, а потом мы в один толчок оказались наверху. На площадке, сплетенной из ветвей деревьев, что находилась на уровне третьего этажа. Внизу шумел лес. К накрытому столу принюхивалось маленькое ярко-оранжевое существо, похожее на помесь белки и бурундука.
Гулял легкий теплый ветерок – мне не было холодно даже без мантии.
А вдалеке, где-то у кромки леса, мерцали сияющие белые шпили замка. Удивительно. Я даже не знала, что здесь есть замок, хотя сколько уже учусь… Только теперь, приглядевшись, я опознала защитные барьеры внутренних кругов заповедника при Университете.
– Да, это мои родовые земли, – словно прочитав мои мысли, заметил Владыка.
Казалось, что здесь Сейлир совершенно расслабился. Мощная аура не давила, лицо разгладилось, светлые волосы, забранные в тугой хвост, рассыпались по плечам. Светлый немного щегольский мундир без знаков различия подчеркивал гибкую поджарую фигуру. На него любоваться бы и любоваться, судьба моя, любовь моя, жизнь моя…
Наверное, ему, опытному древнему, многое сказал этот мой взгляд. Но Сейлир ничего не добавил. Проводил меня к столу, помог сесть, разлил по бокалам…
– Это травы? – Принюхалась изумленно.
– Да, – спокойно ответили мне, продолжая упорно принюхиваться, – я не люблю алкоголь, он не имеет приятного для меня вкуса, не туманит разум, но вызывает раздражение. А настойка на редких горных и полевых травах, собранных в самых дальних уголках Дрэггонского Союза, имеет приятный привкус и обладает редкими полезными свойствами. Она стоит дороже, чем самое изысканное вино, но далеко не каждому мы её продаем…
Мужчина усмехнулся, наполняя тонкий хрусталь бокалов зеленоватой жидкостью с алыми искорками.
– Попробуй, душа моя, – темный взгляд проник под самое сердце.
Как у него так получается? Мигом почти измениться и все изменить? Ещё недавно ведь был резко против нашего союза, рычал, когтился…
– Попробую, если сначала хотя бы объяснишь, почему твое поведение так изменилось? По-моему у нас тут нет ни приворотных настоек, ни истинных пар, ни прочего… набора, – заметила, потянувшись к аппетитно пахнущей тарталетке с мягким творожным сыром и мелкими черными семенами с зеленью.
Когти побарабанили по столешнице. Своим собственным аккуратным маленькими золотистым коготкам я уж почти не удивилась. Просто взяла себе на заметку, что придется нам искать нага-учителя.
Глава 9.4.
Сейлир
Она требовала ответа. Смешная маленькая змейка. Как будто он сам мог облечь в слова то, что не до конца понимал!
– Страх потери, – озвучил самое очевидное, – не верил, что такое может быть со мной, не верю, что испытывал такие чувства до сих пор. Но когда узнал, что ты исчезла, – когти с хрустом вошли в лиану-ограду – та недовольно заверещала, – я думал, что сойду с ума от страха, Киа. Я никогда и ни за кого так не боялся. Мне… не понравилось это чувство.
Мужчина помолчал, не зная, что ещё добавить, как объяснить? Как помочь ей, изгнать остатки пережитого? Хм, нет, пожалуй, по поводу изгнать он знал, как помочь беде. В этом они с Киной были похожи. Увидеть врага слабым и раздавленным. Увидеть, что ты сильнее. Что прошлое больше над тобой не властно.
Именно поэтому слизняка Аларского он уничтожил сам. Предварительно хорошенько допросив. И глупенькую-глупенькую драконицу Шахари – тоже. Надо же, возомнила о себе. А ведь он посчитал её когда-то в меру разумной и небесполезной дамой. В меру ядовитой, разумеется, но, тем не менее, достойной. Того, чтобы занимать должность при его дворе. Того, чтобы делить с ним стол и… нет, никогда между ними ничего не было. Но она хотела. Очевидно, некоторым женщинам сложно услышать твёрдое «нет». Они понимают его как «милая, прояви больше настойчивости, и я буду твоим».