У эмигрантов шансов на бедность и одиночество гораздо больше, чем у коренных жителей страны, — при всей справедливости и гуманности здешних законов.
Приезжий быстро привыкает к богатым прилавкам, перестает радоваться отсутствию очередей и начинает замечать то, что на первых порах полностью заслонялось картиной тотального изобилия.
Многих наших эмигрантов (не только в Штатах, но и в других странах) я спрашивал, не жалеют ли, что уехали. Почти все бывалые переселенцы отвечали — не жалеют. И вернуться хотят лишь единицы, в основном люди творческие, которые на Родине были нужны и любимы, а на новом месте безвестны, отгорожены от привычно широкой аудитории глухой стеной иной психологии и иного языка. Но если вопрос ставился по-другому — уехал бы, если бы можно было все начать заново, — большинство отвечало твердым "нет".
Противоречия тут никакого.
Наши эмигранты по прошествии времени устраиваются в той же Америке вполне прилично, постепенно входят в средний класс, живущий по нашим меркам просто великолепно, да и по ихним неплохо, приспосабливаются к новым традициям и правилам — но на все это, как правило, уходит лет пятнадцать. Бывает, и больше.
Так вот заново проживать эти пятнадцать лет охотников мало.
Чисто бытовые трудности — деньги, жилье, машина — преодолеваются довольно быстро, стоит лишь найти нормальную работу, а это в Америке для человека с руками и без претензий, в общем, не дефицит. Но…
Вписавшись худо-бедно в американскую экономику, приезжий, увы, гораздо труднее вписывается в американскую культуру, в том числе в культуру быта. Через полгода он уже умеет сносно объясниться — но еще долго не получает удовольствия от разговора, не улавливает смены интонаций, мучается косноязычием, упускает скрытый смысл понятных фраз. Ведь язык не только запас слов, это еще и уйма прочитанных книг, и строчки стихов, давно вошедшие в живую речь, и популярные анекдоты, один намек на которые вызывает бурную реакцию собеседников, и многое другое. Наш эмигрант, как правило, начитан — но здесь росли на других книгах, заучивали другие стихи. Здесь по-иному празднуют дни рождения, по-иному дружат домами, по-иному ходят в гости, по-иному знакомятся, по-иному договариваются провести вместе ночь, по-иному прощаются утром и по-иному оценивают то, что произошло. Как следует выучить чужой язык непросто, но выучить чужой образ жизни еще сложней.
Повторяю: Америка к эмигранту добра. Но все равно каждый шаг стоит ему тройных усилий.
Дома был классный специалист — здесь вынужден переучиваться. Дома принято было брать на глотку — здесь приходится постигать силу холодноватой вежливости. Не каждому под силу американские ритмы — а выпадешь из ритма, и поезд уйдет без тебя. У нас важно вовремя пообещать; а здесь с ненадежным партнером перестают иметь дело сразу и все.
В калифорнийском промышленном городке программист-эмигрант получает на треть меньше программиста-американца. Этого вполне хватает на хорошую жизнь, но обидно, когда тебя числят вторым сортом.
На набережной в Сан-Франциско торгует с лотка белокурый парень лет двадцати пяти. Приехал в гости на месяц, но вот уже почти год гуляет по Штатам, смотрит великую страну. Документов практически никаких, права на работу нет, но для парня с мозгами разве в бумагах счастье? На поденку берут и так, а в Америке и поденка американская, пять долларов в час. Работа с восьми до восьми, без выходных. Можете посчитать: шестьдесят в сутки, тысяча восемьсот в месяц. По нынешнему аукционному курсу в день набегает больше, чем у нашего министра в месяц. Эх, такие бы дивиденды да в родном Отечестве!
Увы, в Штатах пять долларов в час — зарплата, которой не хвастаются, а стыдятся. И на вопрос про жизнь парень бросает презрительно:
— Опять пашу на дядю. Как в Совке!
Америка — страна замечательная. Но если смотреть на вещи трезво, наш эмигрант в ней типичный лимитчик. У других все права и блага от рождения, а ему еще надо заслужить. Другие выбирают работу по желанию, а он хватает, что дают, и еще кланяется, чтобы дали. Ему охотно помогают адаптироваться, но забыть свою пришлость мало кому удается. Может, мне так неудачно выпадало, но сложилось впечатление, что русские эмигранты в Америке дружат с русскими же эмигрантами или не дружат ни с кем.
Без причины Родину не покидают. Но если беда еще не сдавила горло, если дышать можно, стоит очень серьезно подумать, что разумней: пятнадцать лет вживаться в чужую жизнь или за те же годы все же еще раз попытаться переустроить свою.
Вячеслав Костиков