Черзи заметно волновался. По пыльной дороге к домику двигался Брим-Бом. Вид его был странный и пугающий.
Дверь распахнулась и Черзи смекнул, что долговязый готов сообщить что-то интересное, чрезвычайно важное. И он не ошибся.
- Ты сестра Золли, да? Пару месяцев назад я выпустил её из очень цепкого капкана...Да, я ухаживал за ней...я рад, что она осчастливила нашу скромную обитель... И сейчас она ждет тебя.
Белли радостно тряхнула роскошными волосами:
- Где она?
- Я тебя провожу, - и Брим-Бом церемонно поклонился даме, жестом приглашая её первой ступить через порог.
Черзи подскочил с явным намерением следовать приглашению. Брим-Бом, выставил ногу, и преградил зайцу дорогу. Директор впился в него жутким немигающим взглядом. - Я сказал, что Золли приглашает Белли, о зайцах речь не велась.
Черзи попытался пролезть под локтем долговязого. Но тот стоял китайской стеной, не давая ни малейшего шанса. Мило улыбаясь Белли, Брим-Бом коленом отпихнул тщедушное тельце Черзи в глубь вагончика.
- Я сказал только Белли..., - услышал заяц, больно ударившись затылком о противоположную стенку. Дверь захлопнулась. Забряцал металлический засов. Долговязый веселым голосом пригласил Белли следовать за ним. Вскоре голоса исчезли, словно растворились в воздухе.
- Я её в лучшую клетку поселил, ковер положил на пол, - решительно взяв девушку под руку, кудахтал Брим-Бом. - Вы благодарить меня будете, за все добро, что я ей сделал. Ах, Золли, Золли! Запутала меня, околдовала...Вы видели?
Директор указывал на волка в клетке. Волк, увидев налитые кровью, красные глаза директора, впервые обрадовался, что он защищен железными прутьями. Белли невольно отшатнулась, когда ходуном заходила клетка с обезьянами, которых было по пять штук на один квадратный метр. Они толкались и, просунув задубевшие ладони сквозь прутья, чего-то просили... Брим-Бом почувствовал, как напряглось рука Белли.
- Мы уже близко, совсем близко. А это у вас синтезатор? - покрепче схватив девушку за локоть, спросил Брим-Бом, Но Белли вдруг резко спросила.
- Почему эти животные здесь?
- Они ждут!!! - бархат в голосе директора исчез
- Чего ждут?
- Когда за ними придут родные.
- Но им же всем очень плохо!
- Я милочка моя не настолько богат, чтобы устраивать курорт. Без меня они все сдохли бы в капканах, - Брим-Бом резко схватил Белли за локти.
- Это ловушка... - пронеслось в голове Белли. Она хотела отпрыгнуть, но не смогла. Тогда, пытаясь вырваться из стальных объятий долговязого, она стала царапаться, верещать и брыкаться. Но тут сильная боль пронзила тело: лиса подпрыгнула, голова её резко откинулась, и Белли рухнула на пыльный гравий. Брим-Бом медленно усилил звук синтезатора. Забойная, бестолковая музыка заглушала уханье, вой, всхлипы обезумевших животных. Они уже знали, что такое электрошок.
Брим-Бом был почти счастлив.
- Зачем так пугать своего папочку... чуть шкуру не испортила, - ласково приговаривал долговязый, поглаживая перламутровый лисий мех. - Мех у тебя замечательный. - А я тебе подарочек подготовил, два золотых замка. С вами одни расходы, - заулыбался директор, отворяя двери клетки. - Правда, павлин очень вовремя сдох ....
Для надежности он повесил два замка.
Черзи досталась клетка, переполненная зайцами и кроликами. Здесь были белые, серые, крапчатые. Черзи застыл в дверном проеме, заглянув внутрь. Он пошевелил длинными ушами, кажется, пытаясь принять какое-то решение. Сотня глаз наблюдала за новоселом. В глазах было горе и никакой надежды... Ему освободили место у стены.
Хлопнула дверь, зазвенели колокольчики, возвещая о приходе гостей. Директор кафе, мило улыбаясь, вышел навстречу Желми с Борисом. Взгляд его остыл, когда он узнал биолога-зоолога. Директор кафе сухо поприветствовал гостей и покинул зал, сославшись на занятость. Тут же появился официант. Он крутился рядом, услужливо стряхивая микроскопические остатки крошек со скатерти.
- Завтрак, обед, ужин, пищевые отходы? - ласковым голосом спросил официант.
Биолог-зоолог вспомнил, что он проголодался, но сейчас не было времени заниматься чревоугодием. Надо было избавиться от медведя и спрятать деньги. Он отрицательно мотнул головой и поинтересовался, не видел ли официант здесь симпатичной девушки?
- Высокая, стройная, роскошная, сметливая, разумная ... - перечислял Борис достоинства Золли. Официант даже раскраснелся, наслаждаясь описанием принцессы. В том, что это именно принцесса, он не сомневался.
- Неужели такие существуют? - удивился официант.
- Существуют, - подтвердил Желми, ему тоже понравилось, как красиво биолог-зоолог рассказывал о Золли.
- Если найдете, меня познакомите?
- Значит, ты не видел? - Желми было досадно
Официант решительно помотал головой. Нет, таких он не видел. Но он сейчас зайдет в подсобку и уточнит, может там есть счастливец, которому встречалось такое чудо.
Биолог-зоолог протяжно вздохнул. События затягивались. Но надо было проявлять терпение, Толстяк бросил уничтожающий взгляд в сторону Желми, и сам тут же испугался, вдруг тот заметит. Но Желми стоял у подоконника и разговаривал. Толстяку показалось, что он говорит с кактусом. "Нервишки шалят, - подумал Борис. Наверняка от счастья". И он, отвернувшись от окна, стал дрожащими руками ощупывать неровности рюкзака. Перебирая пальчиками по поверхности парусины, он мысленно пытался сосчитать упаковки, и ориентировочно уточнить размеры своего богатства.
Биолог-зоолог не ошибся, Желми беседовал с Кактусом. Он спросил про Золли, но Кактус её не видел.
- Ну, хорошо, может ты её видел, но не знал, что это Золли. Может ты видел высокую, стройную, роскошную, сметливую...
Кактус грустно перебил:
- Видел, - заметив округлившиеся глаза медведя, он добавил, - да, видел, и я люблю её.
- То, что ты её любишь, ничего удивительного. В неё полтайги влюблены. Где она? Где ты её видел?
Кактус грустно пожал плечами.
- Она далеко, очень далеко.
- Где? Ты знаешь?
- Она на соседнем подоконнике...
Медведь уставился на Кактус, через секунду до него дошел смысл услышанного и он ринулся к соседнему окну. На подоконнике стояла общипанная, вялая Герань. Словно не надеясь на собственные глаза, Желми пошарил руками по столешнице подоконника, за шторкой, за цветочным горшком.
- Там её нет.
Кактус как-то сник, плечи его сразу опустились, колючая мясистая кожа покрылась глубокими бороздами морщин.
Желми очень не понравились неожиданно произошедшие перемены. Кактус же всхлипнул и потер тыльной стороной кулачка щеку.
- Извини, расслабился. Мне остается засохнуть от тоски. Значит, она погибла? Безвозвратно меня покинула, завяла от тоски жгучей.
Желми удивленно уставился на Кактуса.
- Это что, любовь, что ли такая? А почему ты решил, что она погибла?
- Ты же сам сказал... - и Кактус снова собрался вздохнуть.
- Когда я сказал, что она погибла?
- Только, что. Ты сказал, её там нет. Раз её нет, куда она могла деться?
- Ушла, наверное.
Кактус застонал.
- Она не может ходить.
- Почему? - удивился Медведь.
- Потому что она цветок. Она растет в горшке. И я влюблен в неё с того времени, когда она была ещё крошкой ростом от горшка два вершка, в два листочка...
- !!!!!!!!! Так это ты по Герани, что ли, сохнешь??? Ну, перепугал! Растет твоя Герань преспокойно в своем горшке.
От счастья Кактус заплакал.
- Так-то лучше, - обрадовался Желми. - Полей себя немного. Честное слово, ты напугал меня.
Вдруг Кактус утер свои слезы и, потупившись, скромно попросил:
- А ты можешь передать ей от меня привет?
- Зачем? - удивился Желми.
- Что бы ей было приятно.
- Хорошо передам, - и Желми направился к другому подоконнику. Герань грустно смотрела в окно. Ее не радовал ни солнечный зайчик на листочках, ни куст акации, который стучал ей в окошко. Герань повернула голову на чье-то покашливание. Желми, уловив её взгляд, густо покраснел. Ему вдруг стало как-то неловко от глаз, полных печали и одиночества.