— Вы предлагаете мне пойти на соглашение?
— Да.
— Хорошо, — сказал Эйб. — Я хочу назначить вас своим адвокатом.
Левин с улыбкой кивнул.
— А теперь, когда вы мой адвокат, я вас увольняю, — заявил Эйб и вышел из комнаты.
6
«Мне не хватает моего мотоцикла. Мне не хватает ветра, который пронизывал бы меня насквозь на скорости сто миль в час. Мне не хватает моих детей. Бен — человек без нервов. Поэтому он такой хороший летчик. Бен придает мне спокойствие. А Ванесса — сама кротость. Даже израильская армия не ожесточила ее.
Я люблю Лондон. Даже теперь мне здесь тепло. Я наизусть знаю каждую улицу в Мэйфере.
В моей следующей жизни я буду англичанином. Нет, лучше хулиганистым поэтом-драматургом из Уэльса. Я зубами и когтями проложу себе путь в Лондон, а потом и в театры Вест-Энда. У меня будет веселая квартирка в Челси, и на весь город будут славиться мои сумасшедшие разгульные вечеринки, на которых я буду читать свои стихи и смогу перепить любого из гостей.
Вот такой у меня заказ на перевоплощение, Господи. Что же до этой жизни, то я — Абрахам Кейди, еврей-писатель. Посмотри на меня повнимательнее, Господи. Я слишком много пью. Я десять миллионов раз изменял жене. Я совершаю блуд с чужими женами. Господи, неужели ты всерьез считаешь, что я похож на брата Твоему сыну? А если нет, то какого же дьявола ты собираешься распять меня на кресте?
Почему меня?
Я не опозорил своей профессии. Ты видел контракт, от которого я отказался, чтобы написать эту чертову книгу? И теперь, когда у меня есть сколько-то долларов в банке, разве справедливо будет меня разорить?
Господи, как я хотел бы, чтобы дети были здесь. Как я хотел бы быть валлийцем-поэтом».
— Ладно, — сказал Эйб. — Сдаюсь. Где я?
— В моей квартире, — ответила женщина.
— В Сохо или в Челси?
— Не угадали. На Беркли-сквер.
— Ого! Это звучит.
Эйб с трудом сел, надел глазную повязку и попытался сфокусировать здоровый глаз. Спальня была образцом роскоши и хорошего вкуса. А женщина… Лет сорок пять, миловидна, выхолена, хорошо сохранилась. Густые каштановые волосы, большие карие глаза.
— Между нами что-нибудь было? Не обижайтесь, но я ничего не помню, когда слишком много выпью.
— Ничего особенного вы не совершили.
— Где вы меня подобрали?
— В клубе «Бенгал». Вы там забились в угол, пьяный до потери сознания. В первый раз в жизни я видела человека, который сидит, смотрит на меня в упор и совершенно не соображает, что происходит. Я спросила моего спутника, кто этот смешной человек с одним налитым красным глазом, и он сказал, что это же знаменитый писатель Абрахам Кейди. Ну разве можно допустить, чтобы Абрахам Кейди и дальше сидел, не соображая, что происходит, и освещая все вокруг своим налитым красным глазом, словно светофор?
— Остроумно.
— На самом деле меня попросили позаботиться о вас наши общие друзья.
— Какие друзья? — подозрительно спросил Эйб.
— Наши друзья из дома два по Палас-Грин.
Услышав адрес посольства Израиля, Эйб посерьезнел. Во всех своих поездках он всегда знал, где найти кого-нибудь из «друзей», а «друзья» знали, как связаться с ним. Нередко связь устанавливалась и через посредников.
— Кто вы? — спросил Эйб.
— Сара Видман.
— Леди Сара Видман?
— Да.
— Вдова лорда Видмана из лондонского отделения «Друзей Еврейского университета», «Друзей Техниона», «Друзей Института имени Вейцмана»?
Она кивнула.
— Я бы хотел встретиться с вами еще, при более благоприятных обстоятельствах.
Ее ответная улыбка была дружелюбной и теплой.
— Что сейчас в состоянии принять ваш желудок?
— Апельсиновый сок. Литрами.
— В гостевой ванной вы найдете все, что вам понадобится.
— Все приготовлено для меня?