— Отлично, — ответил я, — А бензин у вас есть? Мне бы литров сто, долить бак.
— Тридцатифутовый кораблик, — предположил продавец. Я кивнул. Он заулыбался, довольный собой.
— Бензин есть. Вы надолго? У нас тут отель поблизости. Правда, небольшой…
— Ого, — вежливо сказал я, — Да нет, я так заглянул. По пути.
Внезапно дверь за моей спиной распахнулась.
— Диего, это уже неделя…!!!!
Я обернулся. В дверном проеме стояла девушка с выгоревшими на солнце короткими волосами, в светло-коричневой рубашке, и таких же шортах. Ее глаза метали черные молнии. Впрочем, как только она увидела, что в магазине есть еще кто-то, кроме продавца, молнии сразу пропали. Она вскинула брови:
— Это кто?
— Правда, она вежливая? — ехидно пустил шпильку Диего.
— С тобой разговор особый, — резко сказала гостья, — Из-за тебя я сижу тут уже неделю.
— У этого человека есть корабль, между прочим, — сказал Диего, подмигивая мне, — Познакомьтесь, senor, это Мирель.
— Правда? — растерянно сказала Мирель, — У вас есть корабль?
— Маленькая яхта, — ответил я, — “Тикки”. А меня зовут Ру.
— Очень приятно. Покажите мне ваш корабль! — в ее голосе были одновременно и требовательные, и просящие нотки.
— Я подойду через полчаса, принесу канистры, — заверил меня Диего, — Что-нибудь еще?
— Литров пять спирта для горелки, — подумав, сказал я.
— Si. Мирель, я тебе уже не раз говорил: это не я отвечаю за катера. Всем заправляет Эстебан. Тебе лучше уговорить senor Ру.
— Знаю-знаю, — пробормотала она, хватая меня под руку, и чуть ли не силой выводя наружу. Я зажмурился, вновь окунаясь в яркий солнечный день.
— Он сейчас еще и комиссионные потребует, — продолжила Мирель, спускаясь к пристани. Я улыбнулся. Похоже, это то самое, что мы искали. Чутье меня не подвело.
Мирель прошлась вдоль “Тикки”, потрогала нагревшуюся на солнце обшивку, потом залезла на палубу.
— Хороший корабль, — серьезно сказала она.
— А вы разбираетесь?
— Нет, — призналась Мирель. — Просто, от него исходит какая-то надежность. Вы один путешествуете?
— У меня есть партнер. Эй, Флейтист, где тебя носит? У нас гости.
— Флейтист? — удивилась она.
— Это долгая история, — сказал я, — И сам он ее рассказывать не станет. Он неразговорчив.
Из каюты, зевая, показался Флейтист. Мирель так и подскочила:
— Мышь! Смотрите, мышь!
— Флейтист, это Мирель, — я произнес это чуть церемоннее, чем следовало бы. Она косо на меня посмотрела:
— Мышь? Флейтист? Ру, вы оригинал.
Прозвучало это, как обвинение в том, что я сбрендил. Флейтист посмотрел на меня примерно с таким же выражением. Ему, похоже, не пришлась по вкусу идея женщины на корабле. Нельзя его обвинять: примета-то старая.
— Так зачем вам корабль? — поинтересовался я, переводя тему.
— Ох. Сразу и не расскажешь.
Она присела на теплую палубу, и начала:
— Понимаете, мне очень надо попасть на один остров. Милях в шестистах к югу от островов Феникс. Он необитаем. Я работаю в одной газете в Париже, и мне в руки попался потрясающий материал. То есть, он может оказаться потрясающим. Там видели что-то вроде руин в одной из пещер. Островок — сплошная скала…Я сюда и отправилась. Это самое близкое к тому острову место, где есть аэродром. Дыра дырой…Гидроплана у них тут нет. Я думала, что возьму здесь катер, но почему-то все отказывались, либо просили бешеные деньги. Диего обещал помочь, и вот до сегодяшнего дня ничего не подворачивалось.
— А кто такой Эстебан?
— Местная шишка, — равнодушно ответила Мирель, вытянув одну ногу, — Тут вообще много всяких мигелей-педро. С чего бы, интересно. Так вы мне поможете?
Флейтист сел около мотора, и уставился меня. Ему тоже было интересно.
— Вы ведь сами сюда приехали, вас никто не командировал, — сказал я. И угадал. Она напряглась.
— Какая разница?
— Действительно, никакой, — согласился я, — За исключением того, что вы поставили на эти дурацкие руины слишком много.
— Вы мне поможете? — повторила она жестче, глядя на меня в упор.
— Конечно, помогу, — ответил я. — Более того, практически бесплатно. Когда отчаливаем?
— Минут через двадцать. Я сбегаю за камерой и курткой. А что значит — практически бесплатно?
— У нас кончился кофе, — объяснил я. — И вы отвлекли меня, как раз, когда я собирался его прикупить. С вас килограмм-другой кофе. И все.
Мирель посмотрела на меня округлившимися глазами. Потом черты ее лица смягчились, и она рассмеялась:
— Ру, если бы не Флейтист, я бы решила, что вы какой-нибудь маньяк, который хочет заманить меня в океан. Теперь я понимаю, почему вы партнеры. Но на всякий случай учтите, что у меня четвертый дан. Я сейчас!
Она спрыгнула с палубы на пристань, и побежала по берегу. Я проводил ее взглядом.
— Настоящая авантюристка, друг мой.
Флейтист фыркнул, и ушел обратно в каюту. Происходящее его раздражало.
Через пару минут подошел Диего и еще пара ребят с канистрами и спиртом. Пока они заливали бензин в бак, Диего, засунув руки в карманы, произнес, глядя в сторону:
— Знаете, amigo, Эстебан не выпускал ее, потому что положил на нее глаз. Метод у него такой. Давить до потери сопротивления. Теперь он может обидеться. Понимаете?
— Спасибо, что сказали, — ответил я, — А кто он вообще?
— А вы не догадались? — ответил он вопросом на вопрос. — Островок у черта на рогах, аэродром, грузы?
— Ах, вот оно что, — сказал я. — Учту. Спасибо, Диего.
— Не за что, amigo.
У “Тикки” удивительно ровный ход. Мы отшвартовались, и сначала пошли на моторе, но потом поднялся хороший ветер, и я поднял паруса. Мирель, усевшись около мачты, налаживала отношения с Флейтистом.
Прошло около получаса, пока, наконец, ее эйфория не схлынула настолько, чтобы проявилась прагматичность.
Иными словами, она поинтересовалась, куда это мы плывем.
— Ну… — осторожно начал я. Она уже рылась в своей сумке. На свет показалась карта.
— Вот, нам как раз сюда. На карте острова нет, но мне дали примерные координаты.
— Понятно, — сказал я. Карту пришлось забрать, и сделать вид, что я ее тщательно изучаю. На самом-то деле, мы с Флейтистом пользовались исключительно компасом. Ни он, ни я не были сильны в чтении карты. Нам это просто не требовалось. Правильный курс мы чуяли и так.
— При нашей скорости, мы будем там к утру, — сообщил я, наконец. В этом был определенный смысл. Мы делали порядка семи узлов, но вряд ли Мирель собиралась заниматься арифметикой.
— Вот и славно, — сказала она, и разлеглась загорать на носу. Тот факт, что через полчаса парус уже загораживал ей солнце, нисколько ее не потревожил. Я достал карты, и мы с Флейтистом разыграли на корме у руля несколько партий в двадцать одно. В покер ему играть чертовски неудобно, слишком много манипуляций с картами. Кроме того, бедняга не может сжульничать при всем желании.
Когда дело подошло к вечеру, я сбавил ход, достал спиртовку, и поставил на огонь кофе. С той стороны “Тикки” донеслось какое-то шебуршание, и к нам подошла немного сонная Мирель.
— Пасьянс? — поинтересовалась она, глядя на карты. Флейтист еле слышно фыркнул. Но я чувствовал, что это уже наигранное. Мирель, не дожидаясь ответа, ухватилась за трос- “купальню”, и прыгнула в воду, обдав меня брызгами.
— Вода шикарная! — сообщила она, отфыркиваясь, — Вы там кофе варите, да?
— Ага, — сказал я, — Кстати, может, мы на “ты” перейдем?
— Я уже давно перешла, — сказала Мирель, исчезла под водой, выплыла, и добавила:
— Просто я обращаюсь к тебе и Флейтисту.
Я хмыкнул. Она подтянулась на тросе, влезла обратно на “Тикки”, подхватила полотенце, и спустилась вниз.
Через минуту она вышла наружу, снова в шортах и рубашке: