А так, получается, работает?! Я, кажется, не могу сопротивляться своему быстро разрастающемуся безумию.
И думать больше ни о чем не могу, кстати. Поселилась в голове толпа чужих людей со своими историями. Соредоточиться больше ни на чем не получается.
Анна настигала меня почти везде. Только что домой ко мне не приходила, но я и сам-то редко там появляюсь. Через некоторое время вся остальная, отдельная от этого рыжего чудовища жизнь начала бледнеть и скукоживаться. Очень плохо я стал с реальностью соотноситься. Интерес к жизни тоже куда-то пропал. Буквально ко всему. Кроме. Ну да.
Мы гуляли по парку, денек был уж больно хорош. Вернее, я гулял, а Анна, как обычно, прилипла. Но я привык. Раннее утро, в парке не души. Так что, я ее особенно даже гнать не стал. Потому что истории все равно рассказывать не про кого. Про меня если только… Ой.
Пока я в ужасе выводил своих скелетов из шкафов на боевое построение, производил перекличку и попытался вычислить претендента на рассказ обо мне любимом, Анна кривила рот в ухмылке и сияла веснушками. И кажется, все, стерва, про меня знала. Вплоть до самых глупых секретов. Какой дурак сказал, что приятно встретить человека, который, кажется, все про тебя знает? Все — это не только всякие милые привычки и образ мыслей. Это совсем ВСЕ.
И тут Анна останавливается, бровь заламывает, лицо оскорбленной английской леди делает.
И спрашивает тоном, от которого, кажется, у меня сейчас морда смерзнется:
— Позволь узнать, неужели я хоть раз рассказала тебе хоть одну гадость?
Вот этого, я, правду сказать, никак не ожидал. Обиделась моя галлюцинация страшно. И разгневалась.
А потом скривилась презрительно и говорит:
— Да у тебя ни одного секрета настоящего за всю жизнь не было. И не будет.
— Это как это? — спрашиваю тупо.
В этот момент, на мое бедосчастье, мимо прокатил первый утренний велосипедист. Девушка. Маленькая, с гладкой темной прической. В голубых выцветших джинсах. Напевая себе что-то под нос.
Анна, плюнув тут же на интересные подробности моей тайной жизни, начала:
— Эта девушка, когда снова в город вернулась, все никак не могла придумать себе занятие. Такое, чтоб вроде как дело, но легкое и бессмысленное, как мыльные пузыри. По-другому она к тому моменту уже не то, что не умела, а даже не знала, с какого конца подойти. Попробовала ловушки для снов плести — не то. В витражную мастерскую было устроилась, но быстро поняла, что куда-то не туда ее занесло. Ну и прочее, в таком же духе. А однажды, когда она сидела в кафе и напевала себе под нос, к ней подошел дядя Боря. У дяди Бори был маленький музыкальный магазинчик около метро, и дядя Боря придумал отличную штуку. Предложил девушке петь у него в магазинчике. Ну, как в обычных музыкальных палатках всегда что-нибудь ставят, чтобы покупателей приманить. А у него будет настоящая живая певица. Только одно условие — никто не должен знать, что это живой голос из колонок звучит. О технической стороне дела он, само собой, позаботится.
В общем, девушка уже целый год у дяди Бори проработала. Идут люди, на маленькой площади перед метро шумно, ор, гул, музыка с разных сторон всякая. А поверх нее из дядибориных колонок льется нежнейший голосок. И никто не знает…
Ночью я спал совсем плохо. Вообще, честно сказать, не спал. Предчувствие неминуемой какой-то гадости пополам с ощущением тоскливого болезненного бессилия — принимать перед сном, очень бодрит. Ну все, думаю. Хватит. Пора возвращаться к нормальной жизни, вспоминать что я делал в промежутках между Анной и снова приниматься за эти бессмысленный действия… Тьфу. То есть нет, почему бессмысленные-то? Ладно, там разберемся. Вот завтра с Анной поговорю и укажу ей на дверь из моей драгоценной жизни самым решительным образом.
И вот, стою в весенней луже, доедаю злополучное мороженое, практически не ощущая вкуса. Вполсилы выкуривю полсигареты. Волоку себя в кафе.
Длинная Анна уже там. Очень жаль.
Прежде чем успеваю сесть, Анна начинает говорить. Как всегда, не дожидаясь вопросов. И совсем не с того места, на котором я хотел бы остановиться.
— Ты за последние три месяца узнал больше Настоящих Секретов, чем я когда-то. Повезло тебе — правильные люди не очень часто попадаются. Вообще Настоящие Секреты у всех есть, у любого-разлюбого, но тут такое дело… Он ведь может оказаться выболтанным не нарочно, или того хуже, старательно забытым. Вот, для этого мы, собственно, и нужны.
— Кто это — «мы»? — спрашиваю. А сам захлебываюсь от раздражения. Что, блин, еще за тайные общества?
— Ну мы — Хранители Секретов. — жмет плечами Анна. — Строго говоря эта должность называется не хранитель, а знатель. Кто-то должен знать чужие секреты. Но не другой такой же человек, разумеется…
— «Другой такой же»? — цепляюсь, чтоб хоть к чему-то прицепиться и остаться на спасительном разумном берегу.
— Ай, люди все такие же, — отмахивается она. — Так вот, другой человек умеет свежий, юный и прекрасный, или ужасный, как повезет, секрет превратить в кучку пыльных, скучных фактов непойми чьей биографии. С секретами, как ты сам понимаешь, так поступать нельзя.
Моя дурная башка явно совершает кивательные движения. Я, у нас оказывается, сам понимаю. Самое жуткое, что и впрямь понимаю. Сам.
— Секреты, — продолжает мечтательно мой одноглазый кошмар, — они как новорожденные щенки, только еще лучше. Но степень их защищенности от окружающей среды примерно такая же.
— А ты, значит, при щенятах мама-сука? — тихо зверея, спрашиваю я. И сам не знаю, чего вдруг так взъелся…
— Совершенно верно, я при них няня-сука. Своих-то у меня пока нет, — улыбается Длиная Анна. — Вернее, была няня. С этой минуты — уже нет. Теперь твоя очередь.
В общем, если в двух словах — кранты. Если чуть подробнее, Анна объяснила мне, что теперь она на манер джинна из банки, освобождена от своей должности Знателя Секретов. А на ее место теперь должен заступить я. То есть уже, считай, заступил. Моего согласия не спрашивали.
— Погоди, — хватаюсь за сигареты, за Аннину руку, за реальность, шустро выскальзывающую у меня из-под брюха. — А почему я-то? Какие критерии?
— Да нет никаких критериев, — отмахивается Анна. — Ну, если только один. У тебя своих Настоящих Секретов нет. Таким уж уродился, не всем везет. А чужими секретами ты хоть и не хотел, а заинтересовался… Ну вот и получи в полном объеме. А потом, кто небо о чудесах просил? Просил? Вот и пожалуйста. Чем тебе не чудо? Пользуйся!
Анна моя пока говорит, все больше и больше становится на живого нормального человека похожа. Прямо на глазах меняется. Интересно, на что сейчас становлюсь похож я? К зеркалу что ли сбегать?
— Анна! — кричу — Но у тебя самой тогда тоже не должно быть секретов? Ты же сама можешь?!
— Теперь есть — хохочет Анна. — Мой собственный, Настоящий Секрет. Да ты скоро о нем сам у знаешь. Работа у тебя теперь такая.
Подмигивает мне, встает, и выходит из кафешки пританцовывая. Легкой походкой живого человека.
А я остаюсь за столиком. Дурак дураком. С кучей чужих Настоящих Секретов. И ничего мне, кроме этого драгоценного барахла больше не надо. Даже есть-пить, похоже, не обязательно.
Вот разве что, осталось одно желание. К зеркалу сходить. Посмотреть, на что я теперь похож.
4 Жезла
Завершение
В благоприятном контексте обещает успешное завершение дела. В неблагоприятном предостерегает от излишней поспешности.