Позже, в «Волонтерах атомной фиесты», появляется уточнение: «Власть клана или социального класса». Откуда же, по мнению автора, по мнению автора, берутся государства и «оффи»?
Многочисленные рассуждения героев романов сводятся примерно к одному: некая группа, «элита» общества, выдвинувшаяся благодаря своим выдающимся качествам, для сохранения власти навязывает обществу искусственную систему ценностей, в которой эта «элита» возвышается над остальными людьми. И ничего про производство, собственность и эксплуатацию. «Транс-марксизм» раз за разом, из романа в роман скатывается в давно уже известный идеализм, ища проблемы исключительно в надстройке — государстве, праве, морали и религии. Высказываются разные мнения о том, когда и почему цивилизация «свернула не туда» — в древности, в эпоху Возрождения, в конце XX века (нет, речь не о гибели СССР), виноваты ли древнеегипетские жрецы, европейская церковь или современные «оффи», банкиры и чиновники. Досталось (уже почти традиционно) и толерантности и мигрантам.
Можно потратить тысячи слов на критику современной европейской политики и морали, христианства и ислама, но нельзя покушаться на самое святое. Недаром в Великой Хартии (основной закон Меганезии), о чем неоднократно говорится в романах, начиная с «Депортации» (первого романа цикла), объявлены права людей на равенство, свободу, безопасность и собственность. Да, список взят из французской конституции времен Великой французской революции, но то была буржуазная революция. Забавно, что в одном из эпизодов «Дня Астарты» для отстаивания необходимости той самой собственности привлекается вопрос о возможности «передать нажитое имущество по наследству». Ирония в том, что автор, изо всех сил ругающий традиционную модель семьи, безоговорочно отстаивает по сути дела ключевую причину ее существования…
Иногда можно увидеть утверждения о том, что в Меганезии господствует либертарианство или анархизм. И то, и другое неверно. В отличие от либертарианцев (я имею в виду, разумеется, правых либертарианцев), автор прекрасно понимает, что ничем не ограниченные частная собственность и рынок не могут привести ни к чему хорошему. Соответственно, в Меганезии нет частной собственности на землю и недра, есть только аренда, а частные компании при достижении определенного размера, достаточного для серьезного влияния на экономику в целом, принудительно выкупаются у владельцев. Обоснование, впрочем, довольно интересно (цитата из романа «Мауи и Пеле, держащие мир»):
«И это обосновано. Если продажа будет возможна, то природные ресурсы быстро окажутся в собственности небольшой группы персон, и у остальных не будет никаких реальных прав. После этого очень вероятен социальный взрыв и силовая экспроприация ресурсов. Вот тогда и правда будет коммунизм, или точнее, большевизм в самом грубом исполнении. Чтобы мотивов для взрыва не возникало, в проекте Хартии есть не только запрет на скупку природных ресурсов, но еще и предусмотрен принудительный выкуп в общую собственность тех частных предприятий, которые вышли на уровень жизненно-важных для региона или страны».
Идея понятна, до настоящей революции и «большевизма в самом грубом исполнении» дело лучше не доводить, для этого можно даже поступиться «священным» правом. Чуть-чуть.
Кроме того, экономика Меганезии обходится без банков и подобных им учреждений, то есть без финансового капитала. Социальные гарантии для наемных работников, если судить по «Депортации», по нынешним меркам довольно продвинуты — высокая минимальная заработная плата и, при необходимости, переквалификация при потере работы за счет будущего работодателя (иначе на горизонте замаячит все тот же социальный взрыв). Для либертарианцев все это — совершенно недопустимое вмешательство в функционирование «свободного рынка», так что в Меганезии, конечно, нечто иное. В то же время критика автором демократии (которую он, похоже, при капитализме считает работающей), если судить по словам его героев, вполне либертарианская:
«…свобода и демократия, это левая и правая ладонь. Они, вроде, похожи, но несовместимы. И приходится выбирать: свобода или демократия».
На анархизм описываемое общество тоже совсем не похоже. Кроме частной собственности есть и законодательство (включая судебную систему), и правительство, и полиция, и регулярная армия. И здесь стоит поговорить об одной из основных идей цикла. На страницах романов можно не раз прочитать, что в Меганезии нет государства, а попытка его создания согласно Великой Хартии считается тягчайшим преступлением, за которое полагается смертная казнь. Но на самом деле, вне всяких сомнений, государство в Меганезии есть. Об этом могло бы свидетельствовать одно только наличие частной собственности, но, когда читаешь романы цикла, бросаются в глаза и более непосредственные доказательства.