— Придется вам обойтись без меня, — я покачал головой. — Ворнаном я сыт по горло. И выхожу из комитета.
— Не делайте этого.
— Я должен. Это глубоко личное. Я отдал вам почти год, а теперь пора собирать воедино осколки моей жизни.
— Останьтесь с нами еще на месяц, — взмолился Крейлик. — Это просто необходимо. Вы смотрели выпуски новостей, Лео?
— Нерегулярно.
— Мир охвачен ворнаноманией. Ситуация ухудшается с каждым днем. Две недели, которые он провел в пустыне, только добавили жару. Вам известно, что в Буэнос-Айресе в воскресенье объявился лже-Ворнан и провозгласил Латиноамериканскую империю? В пятнадцать минут он собрал пятидесятитысячную толпу. Причиненный ущерб исчисляется миллионами. Они разнесли бы весь город, если б снайпер не застрелил этого человека.
— Застрелил? За что?
— Откуда мне знать? Это же чистое безумие. Толпа растерзала убийцу. И потребовалось два дня, чтобы убедить всех, что настоящий Ворнан жив-здоров и не показывался в Аргентине. А потом нашлись и другие лже-Ворнаны. В Карачи, Стамбуле, Пекине, Осло. Всему виной эта книга Филдза. Я бы с удовольствием содрал с него шкуру.
— А при чем тут я, Сэнди?
— Вы провели с ним больше времени, чем кто бы то ни было. Вы хорошо его знаете, а он знает и доверяет вам. Только вы сможете контролировать его.
— Контролировать его я не могу, — мне вспомнились Джек и Ширли. — Неужели вы этого не понимаете?
— По крайней мере, у вас есть такой шанс, Лео. Если Ворнан осознает, какая у него власть, он вывернет наш мир наизнанку. Одно его слово — и пятьдесят миллионов перережут себе глотки. Вы отстали от жизни, Лео. Не можете представить себе, что тут творится. Возможно, вам удастся сдержать его, если он почувствует, что мир готов плясать под его дудку.
— Я же не смог сдержать его, когда он разрушил виллу Уэсли Брутона.
— Тогда игра только начиналась. Мы стали умнее, не подпускаем Ворнана к сложной технике. Но вилла Брутона — пример того, что он может сотворить со всей планетой.
Я хрипло рассмеялся.
— Так зачем рисковать? Убейте его!
— Ради Бога, Лео…
— Я не шучу. Это можно устроить. Вы слишком долго вращались в правительственных кругах, чтобы я читал вам лекцию по макиавеллизму. Избавьтесь от Ворнана, пока это в ваших силах, прежде чем он станет императором Ворнаном, которого возьмет под охрану десятитысячная гвардия. Сделайте это, Сэнди, и отпустите меня в мою лабораторию.
— Довольно шуток, Лео. Как…
— Я говорю серьезно. Если же вам не с руки убивать Ворнана, уговорите его вернуться в будущее.
— Мы не можем сделать и этого.
— Так что же вы намерены предпринять?
— Я же вам сказал: будем таскать его по всей Земле, пока ему не надоест. Держать под постоянным контролем. Удовлетворять все его желания. Подкладывать под него женщин…
— И мужчин, — вставил я.
— Если придется, даже маленьких мальчиков. Мы сидим на мегатонной бомбе, Лео, и потому должны сделать все возможное, но не дать ей взорваться. Если вы хотите покинуть нас в такой момент, воля ваша. Но, когда произойдет взрыв, вы почувствуете его даже в вашей башне из слоновой кости. Так каким будет ваш ответ?
— Я остаюсь.
Итак, я снова присоединился к этому странствующему цирку и присутствовал при развязке этой истории. Я не предполагал, что Крейлик сможет уговорить меня остаться. По крайней мере, за два часа до нашего разговора я пребывал в полной уверенности, что наши пути с Ворнаном разошлись навсегда. Я не испытывал к нему ненависти за то, что он сотворил с моими друзьями, но считал его абсолютным злом. И говорил серьезно, предлагая Крейлику уничтожить его. И теперь мне вновь пришлось сопровождать Ворнана. Но на этот раз я решил держать его на расстоянии вытянутой руки, уже не создавая иллюзии дружбы. Ворнан знал, что тому причина. В этом я не сомневаюсь. Но его, похоже, не волновала возникшая между нами отстраненность.
Огромное множество людей стекалось, чтобы увидеть Вор-нана. И раньше он собирал большие толпы, но происходящее теперь поражало воображение. Больше ста тысяч человек заполнили одну из площадей в центре Каракаса. Сто тысяч глоток приветствовали нас на испанском языке. Ворнан вышел на балкон, помахал рукой, словно папа, благословляющий верующих. Собравшиеся внизу требовали, чтобы он выступил с речью. Микрофон и систему громкой связи приготовили заблаговременно, но говорить Ворнан отказался. Лишь улыбался и махал рукой. Навстречу ему вздымалось море красных книжиц. Или «Нового откровения», или «Новейшего». Разницы, собственно, не было.
В тот же вечер он дал интервью венесуэльскому телевидению. Испанского Ворнан не знал, но студия пригласила переводчика-синхрониста. С каким напутствием, спросили его, могли бы вы обратиться к народу Венесуэлы?
— Мир — прекрасен и удивителен, — изрек Ворнан. — Жизнь священна. Вы можете создать рай и на этом свете.
Я остолбенел. Ранее мы не слышали таких благостных слов от нашего злокозненного приятеля. Похоже, он замышлял какую-то новую пакость.
В Боготе народу собралось еще больше. Разреженный воздух плато вибрировал от нескончаемых криков. Ворнан говорил вновь, слова чуть изменились, суть — нет.
Обеспокоился и Крейлик.
— Он что-то затевает, — поделился он со мной своими тревогами. — Такого еще не было. Он пытается обратиться к ним напрямую, без посредников.
— Отмените турне.
— Невозможно.
— Запретите ему произносить речи.
— Как?
Вопрос его остался без ответа.
И Ворнана изумляло число пришедших к нему людей. То были не зеваки, случайно забредшие, чтобы взглянуть на заезжее чудо, а искренне уверовавшие в пришествие нового бога. Разумеется, он ощущал свою власть над ними и начал проявлять ее. Я, однако, заметил, что более он не стремился к физическому контакту с толпой, предпочитая балконы и герметично закрытые салоны автомобилей.
— Они просят вас сойти к ним, Ворнан, — сказал я ему, когда мы стояли над заполненной ревущей толпой площадью в Лиме. — Разве вы их не слышите?
— Я бы с удовольствием.
— Вас никто не останавливает.
— Да, да. Но их так много. Может начаться давка.
— Наденьте «защиту от толпы», — предложила Элен Макилуэйн.
Ворнан обернулся к ней.
— А что это такое?
— Их носят политики. Сферическое силовое поле, окружающего того, кто надевает защитную оболочку. Создано именно с целью защиты знаменитостей, решивших выйти к людям. Любой приблизившийся получает удар током. Вы будете в полной безопасности, Ворнан.
— Правда? — Ворнан посмотрел на Крейлика. — Вы сможете достать мне такую броню?
— Полагаю, проблем не будет, — ответил Крейлик.
На следующий день, в Буэнос-Айресе, мы получили защитную броню из американского посольства. В последний раз она использовалась президентом Соединенных Штатов во время его латиноамериканского турне. Сотрудник посольства надел ее на себя. Электроды располагались но всему периметру, аккумулятор — на груди. Он же показал, как ею пользоваться.
— Попытайтесь подойти ко мне. Все вместе.
Мы двинулись к нему. И тут же его окружило желтоватое сияние. Еще шаг, и мы уперлись в непроницаемый барьер, отпрянули назад от удара током. Легкого, практически безболезненного, но весьма эффективного. От сотрудника посольства нас отделяло три фута. Демонстрация брони Ворнану понравилась.
— Дайте-ка я попробую.
Сотрудник надел на него броню, еще раз проинструктировал Ворнана, какие надо нажимать кнопки и в какой последовательности. Ворнан в точности выполнил все его указания.
— А теперь напирайте на меня. Все вместе. Сильнее! Сильнее! — Ближе чем на три фута никто из нас подойти не смог. Ворнан удовлетворенно рассмеялся. — Отлично. Теперь я смогу ходить среди моих людей.