Он сквозь зубы процедил:
— Попался, голубчик… нет, я не подвешу тебя за левую ногу к потолку… я тебя изрежу перочинным ножиком на мелкие-мелкие-премелкие частички и зажарю на комбижире… И скормлю своим шпиончикам… Отвечай, что ты успел сделать?
— Я оставил тебя в дураках, — раздался голос Фонди-Монди-Дунди-Пэка. — Ты не успеешь разрезать меня перочинным ножиком на мелкие-мелкие-премелкие частички. Ты лопнешь от дикой злобы.
Генерал Шито-Крыто с превеликим трудом удержался на ногах; он мгновенно побагровел, ещё мгновеннее посинел и, мигом став совершенно чёрным, прохрипел:
— Это ты взял балдин?
— Я, конечно. Офицера Лахита я переправил ТУДА, понимаешь, оболтуссимо, что это значит? И Стрекоза твоя ТАМ. Жалкий специалистишка ты, а не генерал! Точнее, провал-генерал или генерал-провал! Сейчас я буду хохотать над тобой…
Генерал Шито-Крыто побелел, пошёл коричневыми пятнами, заРРРРычал, заХРХРХРХРипел и заколотил по гробу кулаками, сплющил его в лепёшку, сложил вдвое, ещё раз сплющил и заорал в отчаянии:
— Где, где правда? Справедливость где? Кругом одни предатели и надуватели! УУУУУУУУУ!!! — И его затрясла такая трясучка, что три офицера страшного вида повисли на нём, но унять его не могли — долго тряслись вместе с ним, пока не отлетели в стороны и не ударились затылками о стены, да так ударились, что остались валяться на полу.
Страшенные собаки вместе с врачом Супостатом спрятались от страха под столом.
Трясучка понемногу затихала, и генерал Шито-Крыто бормотал, борясь с ней:
— Ни совести… ни стыда… ни у… кого… нетуУУУУУУ! — завыл он. — Все предатели! Надуватели все! Ни одного порядочного человека! Негодяи! Креста на вас нетуУУУУУ!!! Честности ни у кого ни на грош… совесть у вас давно прокисла… в душах у вас моль завелась…
Конечно, это был бред. Уж если генерал Шито-Крыто заговорил о желании иметь рядом порядочных людей, значит, с головой у него было что-то крупно не в порядке. Свихнулся генерал Шито-Крыто.
Врач Супостат вылез из-под стола и поставил в огромную, без единого волоска генеральскую голову несколько уколов.
— Где правда? — жалобно бормотал начальник «Гроба и молнии». — Справедливость где, Супостат? Я всю жизнь работал, трудился, не жалея ни себя, ни людей… недосыпал… недоедал… недопивал… стыдно сказать, даже в туалет ходил редко… а они… предатели… а они надуватели… Где, где правда? А?
— Правды нет, шеф, и быть не может. Справедливости тоже нет…. Сорока тысяч в хорошей валюте и то нет.
— Какие сорок тысяч? Какая хорошая валюта?
— Эту сумму обещал мне расплющенный вами Бокс-Мокс, если я предам вас.
— И ты не предал?! — поразился генерал Шито-Крыто. — Что с тобой?
— Вас… никогда… ни в коем случае… ни за какие валюты… Я специально спрятал его в гроб, чтобы он не убежал. Вы знаете, кто такой был Бокс-Мокс?
— Предатель, проходимец и приятель проныры Лахита!
— Это ещё далеко не всё, шеф, — предельно осторожно выговорил врач Супостат. — Это был… ЫХ-три нуля.
Генерал Шито-Крыто очень нервно хихикнул, совсем нервно кряко-хрюкнул, и спросил:
— Ты осмелился меня разыграть? С какой целью? — И он в высшей степени неуверенно выговорил: — ЫХ-три нуля давно нет на свете…
— Шеф, это был он, уверяю вас! Я его сразу узнал! Да он и сам потом в этом признался!
— Пошли вон, — вяло приказал генерал Шито-Крыто свирепого вида офицерам, которые к этому времени уже почти очухались, те скомандовали страшенным собакам, и когда вся опергруппа из сверхспецразведки поспешно убрались, продолжал: — Может получиться скандальный крах. Финитка комедитка! Драйбалд!.. Значит, Лахита выкрали. Значит, выкраден и план операции «Братцы-тунеядцы»… Балдин тоже спёрли… Ну, я теперь…
— Но ведь я не имею к этому никакусенького отношения! Шеф, я чист, стерильно честен! — Врач Супостат бухнулся на колени. — Я никогда никому нигде ни за что не предавал вас и даже не продавал!
— Значит, не было подходящего случая. Почему ты сразу не сообщил мне, что у тебя в гробу спрятан ЫХ-три нуля?
— У меня судорогой свело челюсти от ужасного страха перед вами. Ведь вы мне дали всего четырнадцать секунд, и я растерялся. Плохо у меня с нервами. Устал. Измотался. Видно, пора отдыхать.
Генерал Шито-Крыто согласно, понимающе и вроде бы даже сочувственно покачал своей огромной, без единого волоска, похожей на арбуз, футбольный мяч и глобус головой, проговорил:
— Я тоже устал. У меня тоже с нервами плохо. Но отдыхать мне некогда. Много срочной работы. А я остался без помощника… Но не всё ещё потеряно. Нет, нет!.. Главное — в сохранности! Только не раскисать! Не медлить! — Он резко вскочил. — А этот негодямиссимус, ЫХ-три нуля не рассказывал тебе, каким образом он смог проникнуть обратно к нам?